Она вдруг представила эту полную свободу от бывшего мужа. Представила детей, которые не видят каждый день эту пьянь. Квартиру, в которой не надо ютиться с уже чужим человеком и в которой не надо будет запирать свою комнату на замок, а ведь пока приходится, потому что этот чужой может выкрасть вещи её и детей, чтобы продать или обменять на спиртное.
- Мне нравится, - вдруг сказал Влад, внимательно присматриваясь к ней. - Вот это нравится - что ты практична. Ты не будешь геройствовать, не будешь изображать из себя невесть кого, а будешь делать то, что скажу. Поехали. У тебя впереди три дня выходных. В понедельник подашь заявление об уходе, будешь свободна, и я сразу беру тебя к себе.
- В понедельник? - не выдержала она снова. - А время отработки?
- У тебя по краю энергополя уже идут крупные изменения в жизни. И очень быстрые. Возможно, уже сейчас в отделе кадров кто-то появился с заявлением на твоё место. Собирайся. Я отвезу тебя домой. Потом - первые объяснения, что от тебя требуется, и инструкции. За эти три дня плачу отдельно. Как премиальные. Ну?
А Тася застряла на одной мысли: почему он сказал - не будешь "геройствовать"? Телепередачи про экстрасенсов она видела, примерно знает, как они находят пропавших. Где там вообще геройствовать? Что-то она вообще не может представить... И хлебозавод. Её аж в жар бросило, когда она вот теперь-то реально представила себе, что уходит с места, которое всегда гарантировало ей стабильность жизни - без страха перед потерей работы. Не слишком ли самоуверенно он решает за неё?.. Она вытерла пот, выступивший на скулах. Что делать... И хочется, и колется... Господи, подскажи - что делать?!
Только она подняла голову, чтобы отказать этому странному человеку, как он вдруг привстал, сунул руки в карманы джинсов и выложил на стол семь пачек денег.
- Ты слишком долго раздумываешь. Я понимаю. Но мне некогда. У меня два висяка, и проходят все сроки, по которым они могут выжить. Без подписи документов я предлагают тебе аванс, который не скажется на твоей зарплате. То есть это подкуп - взятка. - На последнем он усмехнулся.
По нему не скажешь, что торопится, - промелькнуло в мыслях. Растерянная Тася взглянула на деньги, потом на него, бесстрастно наблюдающего за нею. Приехал, даёт бешеные бабки. И знает, что они бешеные - для неё. Если он экстрасенс, ему лучше знать про человека? Так? Деньги отдать маме - пусть спрячет. И поехать с ним - с условием: пусть покажет, что надо делать, а потом она уже точно скажет, будет ли работать с ним. Тогда и с завода увольняться не надо будет.
А вдруг он врёт про экстрасенса?
Но ведь он её нашёл.
- Да что делать-то надо в качестве твоей помощницы?
- На месте расскажу. Если сейчас - покажется глупостью.
- Хорошо, - сказала она, решительно и обеими руками таща по столу к себе деньги. - Я сейчас соберусь - и поедем.
Всполошённая мама, узнав, что дочь уезжает, и глянув вслед ушедшему в машину Владу, принялась взволнованно бегать:
- Картошку возьми! У меня ещё прошлогодняя осталась! Луку надери и укропа!
- Мама, я ничего не беру с собой! - высунулась из-за занавески в запечье, где она переодевалась, Тася. - Это не та машина, чтобы в ней что-то перевозить!
- Как не та? - поразилась мама, заглядывая к ней за занавеску. - В каком смысле?
- Этот мужик - теперь мой начальник, - криво усмехнувшись, объяснила Тася. - Поэтому мне пока не с руки тащить тяжёлый груз.
- Картошку - ладно, но зелени я тебе всё равно быстренько надёргаю.
И мама умчалась в огород. А в избу примчались дети. В суматошном - с пятого на десятое - разговоре они узнали новость: мама, кажется, получила новую, выгодную работу. В начальника они поверили сразу, прилипнув к окнам, из которых открывался великолепный вид на машину.
- Джи-ип, - восторженно выдохнул Артёмка.
И, провожаемая восторженными взглядами детей и ужаснувшимися - матери, получившей на хранение деньги (она до сих пор растерянно держала нижний край фартука, в который Тася вывалила целую кучу пачек!), опечатанные банковскими лентами (одну распечатали - на прожиточный минимум детей и на покраску крыши избы), Тася неуверенно села в машину, рядом с Владом. Он велел ей пристегнуться, после чего сам пристегнул на ней ремень - она не умела, о чём сразу и сказала.
Изба матери находилась в самом низу деревни - местность здесь холмистая. Чуть не в самом конце - пятая от околицы. На машинах появлялись здесь сверху, проезжая всю деревню. Но Влад, прежде чем разворачиваться, посмотрел в ветровое окно и спросил: