- Туда дальше тоже идёт дорога, пусть и не асфальтированная. Если выехать по ней, на шоссе можно будет проехать?
- Можно, только до шоссе там асфальта тоже нет. Придётся по всем кочкам прыгать, - отозвалась Тася.
- А ты любишь там ходить?
- Ну, там чуть дальше идти, чем по шоссейке, зато машин меньше. Да и природа здесь хороша. Пока сухо, всегда хожу отсюда.
- Только из-за этого? - пробормотал он, сразу направляя машину к околице.
Тася плечами пожала. Не говорить же ему, что эта холмистая местность - места детства, которые она с ребятами со своей деревенской улицы излазила вдоль и поперёк?
Пока проезжали околицу, она не выдержала и спросила самое любопытное:
- Ты сказал, что тебе нужна помощница. А как теперь быть с Инессой?
- Инесса проснётся сегодня вечером и ничего не вспомнит ни обо мне, ни о том, что когда-то пыталась заниматься экстрасенсорикой, специализируясь на поиске пропавших.
Тася немедленно заткнулась. Он проговорил это просто. Как в обычном разговоре. Значит, случись что-нибудь и с ней... Но это насилие! С другой стороны, девчонка сама виновата. Да и не узнает о том, что с нею что-то сделали.
Машина, проехав деревню, скрывшуюся за холмом, остановилась. Тася вопросительно взглянула на Влада. Но промолчала. Он спокойно прислонился к спинке своего сиденья и смотрел в пол, как будто о чём-то задумался.
- Что-то поблизости, - наконец медленно сказал он. - Ты посидишь в машине?
- Зачем? - не поняла женщина.
- Здесь недалеко место силы. Совсем близко.
Он только открыл дверцу, как Тася догадалась, что он имеет в виду. Ведь экстрасенсорика наверняка связана со всем необычным в обычной жизни.
- Подожди! Расстегни ремень на мне! Я сразу покажу то, что будешь искать!
Освобождённая от ремня, она лихо выпрыгнула - удобно - в кроссовках-то! - на примятую зелень, которая здесь, на холмах, всегда была низкорослой. И сразу побежала вниз, между холмами, нисколько не сомневаясь, что Влад спешит за нею. Добегая, она пожалела, что не взяла с собой ни ленточки, ни чего другого.
Дерево счастья и удачи, привычно сухое и выбеленное дождями и снегами, забравшими все его соки и краски, крепко держало свои жёсткие, корявые сучья, на которых с шелестом трепетали многочисленные выцветшие ленточки и даже бантики.
Сверху, с просёлочной дороги, его не видно. Тася взглянула на Влада. Неужели не врёт, что экстрасенс? Место силы... Ишь... А у них - дерево счастья. Захотел чего-то сделать такое, в благополучный исход чего сам не веришь, - неси подарок этому дереву и будь спокоен: дело точно выгорит.
- Татьяна, а ты крещёная? - задумчиво спросил Влад, оглядывая ветви дерева.
Она было хотела уколоть: а то сам не видишь? Но пожала плечами.
- Крещёная.
- А твоя ленточка здесь есть?
- И не одна! - засмеялась Тася, ищущим взглядом пытаясь отыскать свои ленточки, которые вешала всегда, едва только знала, что будет дорога к этому дереву.
Он что-то пробормотал. Тасе показалось, она услышала что-то вроде: "Русь-язычница..." Но ничего не ответила на это, а ещё ближе спустилась к дереву, стоявшему в глубокой выемке. Влад - за нею. Пока спускалась - о дереве забыла: так мягко шлось по мелкому подорожнику, обвитому белоглазастым вьюнком, да под солнышком. Тася даже заулыбалась бездумно - всего лишь лёгкому движению. А вообще, дерево счастья, сколько она себя помнила, всегда на неё так действовало, что улыбаться хотелось.
А вот Влад к дереву подошёл насторожённо. Пока Тася, запрокинув голову, рассматривала сухие ветви, жмурясь от солнца и удовольствия, он, изучающе прищурившись на ствол, обошёл его.
- Давно это дерево здесь?
- Давно. Ещё до революции было. А вообще их было два дерева. Одно - с другой стороны села, на лугах стояло. Оно было близко к деревне, сразу за околицей, а когда в деревне появились свои комсомольцы, они его срубили.
- А почему только одно? Почему это не тронули?
По вершине сухих сучьев прошёл еле слышный ветер, всколыхнувший ленточки.
Тася скосилась на Влада, нехотя сказала:
- А некому было рубить. В ту же ночь всех троих забрали как врагов народа. Их засудили, и они больше в родную деревню не вернулись. Говорят - расстреляли.
И снова пожалела, что с собой ничего не взяла. Но, как делала не раз, когда с собой не брала ленточек, взяла и приложила ладонь к сухому, гладкому без коры стволу. Тёплое дерево, как будто живое...
- Вот так просто - потрогала, - снова задумчиво сказал Влад. И взглянул вниз.
- А чего - не потрогать?
Он не ответил, но явно предпочёл не прикасаться к дереву. И Тася крепко-накрепко загадала не забыть и спросить у него чуть позже: а почему он не прикоснулся? Чего испугался? Или на душе у него что-то такое, из-за чего он боится прикасаться к дереву?