— Вы полагаете, что её убили неподалёку от рыбной биржи? — поинтересовался Винк после паузы, достав из кармана жилетки платок и вытирая им своё вспотевшее лицо. — Мы отправили туда людей, чтобы обошли окрестные здания.
— Полагаю, нет. Её привезли в экипаже. Тащить тело до причала, пусть и ночью, довольно рискованно. Если же подъехать к площади у пирса в экипаже…
— Не проще ли тогда скинуть труп в ближайший канал? Эти чёртовы каналы у нас чуть не в каждом квартале!
— В каналах, как правило, нет необходимой глубины. Скрыть труп в них очень проблематично. Его обнаружат сразу, как рассветёт.
— Вы, Краузе, как-то очень лестно отзываетесь об умственных способностях этого психа. Послушать вас — так он всё распланировал заранее.
— Думаю, так и было. К тому же что-то мне подсказывает, что мы имеем дело не с одним психом, как вы изволите выражаться.
— С группой психов? — Брови Винка поползли вверх. — Ещё не лучше!
— Вырезанный на груди убитой треугольник наводит меня на определённые мысли, — задумчиво проговорил Эрих. — А на вашем месте я бы рекрутировал группу, что производят водолазные работы.
— Что-что? Это ещё зачем? Труп же не успели скинуть в бухту!
— Этот труп — нет. Но вдруг были другие? У вас за последнее время люди не пропадали? Быть может, у убийц отработанная тактика? Якорь к ноге, и за борт, чтобы без следов. Ну, не за борт, а с причала — в воду, имею в виду.
— Чем больше я вас слушаю, Краузе, — заметил Винк кисло, — тем меньше мне всё это нравится.
— Работа у нас такая, — пожал плечами Эрих. — Что по свидетелям?
— Ищем, но пока негусто. Есть письмо, которое Эмма оставила своему женишку.
— Письмо? — оживился Эрих. — Оставила письмо Симону?
— Ну да, — нехотя признался Винк. — Тот нашёл его уже после… после того, как… Там она пишет, что решила отправиться путешествовать, чтобы он не держал на неё зла и тому подобное. Короче, дала ему полный от ворот поворот.
— А могу я взглянуть? — заинтересовался Эрих. — Довольно любопытно. И когда она его написала?
— Дата стоит вчерашняя. Краузе, вы же знаете, что я не имею права передавать вам улики. Как и обсуждать этапы следствия. Вы внештатный сотрудник! Я делаю это только из-за моего к вам расположения. Иногда вы даёте действительно ценные советы, а у меня не так много толковых помощников.
— Винк, вы же меня знаете! — Эрих даже прижал ладонь к груди. — Всё, что сказано в пределах этого кабинета или даже управления, тут и останется.
— Знаю, знаю, — проворчал инспектор.
— И потом, я не прошу передать мне вещественное доказательство, я прошу лишь взглянуть на него.
— Ладно, — смирился Винк. — Дам распоряжение Брендону из канцелярии, подойдёте потом к нему. Ещё есть один ненадёжный свидетель, который утверждает, что видел де Беккер с каким-то представительным молодым повесой. Якобы голубки мило беседовали, хотя эта де Беккер, чёрт бы её взял, числилась на тот момент невестой адвокатишки.
— Хм… И где этих «голубков» видели?
— Позавчера, на выставке живописцев в Рейкс — музеуме.
— Э-э-э… Винк. — Эрих поднял голову и взглянул инспектору в глаза. — Должен вам признаться, что… Короче говоря, ваш свидетель не врёт, но тем самым повесой, как бы это подозрительно теперь ни звучало, был я.
Винк некоторое время молча и непонимающе смотрел на собеседника, а потом вдруг закашлялся. Ему даже пришлось некоторое время прикрывать рот платком.
— Вы… — Инспектор кашлянул ещё раз, сделал новую попытку прочистить горло, захрипел, но в итоге справился. — Вы были знакомы с убитой? — На лице Винка застыло озадаченное выражение.
— Не то чтобы близко, — признался Эрих, понимая, что рано или поздно эта информация так или иначе всплывёт. — Мы познакомились лишь три дня назад на приёме у бургомистра.
Глава 6
Клиника
Пригород Амстердама, наши дни
Эле показалось, что прошло минуты две, не больше, с того момента, как она отключилась. Это выглядело, по её ощущениям, как крепкий предутренний сон, когда ты погружаешься в него без остатка и представляешь, что проспала часа три, но трель будильника ясно даёт тебе понять, что прошло всего десять минут.
С другой стороны, за пару минут она вряд ли смогла бы перенестись в свою нынешнюю локацию.
Элис лежала на удобной и современной медицинской кушетке-кровати, а с внутренней стороны локтя была вставлена гибкая поливинилхлоридная трубка. Прозрачный шланг вёл к стойке капельницы с висящим на нём прозрачным мешочком с жидкостью. Чуть поодаль, установленный на перемещающуюся штангу, виднелся столик с медицинским оборудованием; некоторые кнопочки на аппаратах мигали. Из большого окна в помещение лился приятный приглушённый свет. Лёгкий тюль цвета морской воды создавал определённый уют. Всё вокруг в палате было выдержано в светло-салатовых тонах и выглядело аккуратно и чисто.