Запиликал смартфон.
Эля проворно скосила взгляд: Бьянка, с утра пораньше.
Она поднесла девайс к уху.
— Как де-е-е-ла-а? — по-дурацки растягивая слова, поинтересовалась подруга.
— По сравнению с Бубликовым неплохо, — попыталась пошутить Элис, но успеха это начинание не принесло.
— С каким ещё-ё-ё Бубликовым? — протянула Бьянка, и Эля живо представила её озадаченное выражение лица и томный коровий взгляд.
— Проехали. Классику знать надо.
— А ты не забыла про девичник? Я двух стриптизёров заказала!
— Не забыла…
Бьянка на днях умудрилась помолвиться с неким ветреным гражданином и на радостях решила созвать девичник, хотя свадьбу молодые запланировали только через три месяца. Бьянка назвала мероприятие «пробным девичником», с обещанием ближе к главному торжеству созвать ещё один.
— Только зачем нам два? — добавила-уточнила Элис.
— Ну как зачем? — Подруга на секунду задумалась. — На всякий случай. Вдруг одного мало будет?
— Железная логика. Слушай, ответь мне на очень важный вопрос. — Эля подняла взгляд на экран. — Распространяю ли я лжеучение и противостою ли народу божьему?
— К-кому?
— Народу божьему, — терпеливо повторила Элис. — Это очень важно.
— Если ты кому и противостоишь, то, мне кажется, самой себе. Хрен определишь, что у тебя в голове. Ум за заумь постоянно заходит.
— Завидую людям, у которых есть чёрное и белое.
— А к чему усложнять-то? — хмыкнула Бьянка. — Вот эти все самокопания идиотские. Проще надо быть, и народ, как говорится, к тебе потянется.
— Включая стриптизёров?
— Чего?
— Ты, кстати, только что сформулировала методологический принцип, известный в широких кругах под названием «бритва Оккама»: не следует множить сущее без необходимости.
— Тьфу на тебя!
— Ты зачем звонила-то? Я как бы работаю.
— Тьфу на тебя три раза! Уточнить, придёшь или нет. Мне же надо понимать, сколько вина закупать.
— На тебя тоже — тьфу! Мне бы твои проблемы.
Только Эля отключила звонок, как смартфон завибрировал вновь.
— Дичь пошла косяком, — резюмировала Элис и переместила по экранчику зелёный кругляш. — Смольный на проводе, — сказала она в трубку.
— Отлично, что на проводе! — с энтузиазмом заявил Никита Баженов. — Как настрой, подруга дней моих суровых?
— Ты уж договаривай и цитируй тогда полностью: «… голубка дряхлая моя».
— Э-э-э… — стушевался Никита. — Я, соб-ссно, не об этом.
— А «об чём»? Тебя смущает слово «дряхлая»?
— Ну хорош уже. В филологическом плане у меня против тебя нет шансов. Давай лучше спустимся на твёрдую почву.
— Давай спустимся, но я, так-то, никуда с неё и не улетала.
— Короче. — Баженов посопел в трубку. — Как ты смотришь на небольшой отпуск в недельку-две?
— Какой ещё отпуск? У меня работы полно.
— Работа не волк, а такие отпуска, может, один раз в жизни случаются.
— Не говори загадками.
— Так дай мне тогда объяснить. Помнишь, я тебе пересылал расшифровки с флешки? Ну, насчёт твоего прадеда или кто он там тебе.
— Предположительно, прадеда. И не прадеда, а пра-пра-пра…
— Ну да, да. Так вот. Появились новые данные, но, чтобы их проверить, надо съездить на место.
— На место?
— Ага. Только не думай, что я всё это затеял исключительно из альтруистических соображений. У меня свой интерес тоже есть. Заодно выполнишь небольшое и не опасное — не о-пас-но-е! — повторил Никита по слогам, — поручение. Плёвое дельце. Просто мне самому сейчас туда никак.
— Да куда «туда»-то?
— Ты не догадалась, что ли, ещё? В общем, через три дня ты летишь в Амстердам!
Глава 3
Игра
Амстердам, 15 сентября 1889 года
Дома Эрих первым долгом снял верхнюю одежду, а потом стянул через голову и ненавистную промокшую рубашку. Он попытался сосредоточиться на своём раздражении и не смог определить его истоков. Ну не дождь же тому виной, право слово! Нет, не дождь. «Это и не раздражение, — внезапно осознал Эрих. — Это чувство вины. Пресловутое чувство вины, с которым мне жить все оставшиеся годы!»