"Пьерсаж ... почему он?- Пробормотал Форза, чувствуя пульсирующую боль в голове. Проблем, с которыми он недавно столкнулся, было уже более чем достаточно, и приезд барона Пьерсажа добавил бы еще одну в список. И он не знал, когда эта проблема уйдет.
В центре процессии был сам барон, одетый в свои фирменные черные доспехи. У мужчины была чрезвычайно тонкая фигура с морщинистым желтым лицом. Короткие, идеально подстриженные усы не добавляли ему элегантности, вместо этого придавая ему довольно зловещий вид. Его глаза всегда были наполовину закрыты, как будто он не спал прошлой ночью. Но он оставался на лошади, без лишних движений.
Группа элитных войск вскоре достигла входа в замок, встретившись с другим караваном, направляющимся с другого направления. Этот был во главе с двумя новобранцами, с несколькими десятками конных экипажей позади них. Увидев эмблему графа, они тут же остановились на своем пути и отправили приветствия барону Пьерсажу, позволив его армии продвинуться вперед.
Двери замка уже были открыты, и Форза вышел вперед с несколькими своими слугами, чтобы поприветствовать гостей. Пристальный взгляд Пьерсажа пронесся мимо тела Форзы безудержно, но то, что привлекло его внимание, на самом деле было конными экипажами позади него. Он поднял руку, и вся процессия остановилась.
“Позовите их троих сюда” Пьерсаж указал на троих рыцарей.
Том 2. Глава 44
Глава 44: Гость(2)
Слуга подошел, чтобы позвать трех рыцарей, и они поспешили к Пьерсажу и почтительно встали перед ним. Барон Форза оставался на своем мосту более чем в ста метрах от него— было бы нехорошо идти вперед и принимать человека, но не приветствовать его тоже было бы неприлично.
"Кто эти люди в конных экипажах? Почему вы здесь собрались? Пьерсаж допрашивал их. Его голос был чрезвычайно хриплым, как звук ветра, проходящего между гранитом; довольно неприятный для уха.
Трое рыцарей посмотрели друг на друга, прежде чем старший из них шагнул вперед, чтобы ответить на вопрос. В этих экипажах перевозились члены семьи умерших титулованных рыцарей, и Ричард отпустил их вместе с двумя другими. Они были отправлены в Джовен, где главный рыцарь не знал, что с ними делать, и поэтому собрал несколько десятков экипажей и отправил своего помощника вместе с 200 воинами, чтобы они могли безопасно добраться до земель барона. Барон Форза примет решение.
Пьерсаж кивнул: "Так что слухи оказались правдой. Это значит, что вас двоих взяли захватчики, а потом отпустили?”
"Да! Мы скорее умрем, чем сдадимся, и поскольку эти захватчики нуждались в защите благородных дам, они должны были освободить нас”, - сказал один из бывших пленников.
“А что насчет остальноых? Я слышал, некоторые из них сдались?” Пьерсаж спросил.
"В общей сложности семеро из нас находились в плену, и один умер от неизлечимой травмы. Все, кроме нас двоих, были покорены захватчиками.”
- Очень хорошо, я понимаю, - еще раз кивнул Пьерсаж. Но затем он повысил голос “Люди, схватите этих двоих!”
Несколько солдат дружно закричали и двинулись вперед, чтобы схватить двух рыцарей. Они были поражены, изо всех сил выкрикивая: “Мы преданы церкви и барону!”
Однако, несмотря на сопротивление, они были в меньшинстве и не могли освободиться от войск Пьерсажа. Их били по затылку, чтобы их крики не раздражали барона. Пьерсаж не любил шумных вещей.
“Отправьте тех в каретах в замок барона Форзы", - приказал Пьерсаж группе рыцарей.
Он пнул свою лошадь к другому барона и, улыбаясь, кивнул: - милорд Форза, кажется, я заставил Вас долго ждать.- Он постучал поводьями лошади по металлическим перчаткам, как будто только вернулся с охоты.
"Конечно, нет! Форза заставил себя улыбнуться. Этот кивок не был даже самым неофициальным из благородных приветствий, и если бы он приветствовал своего коллегу с приличием, это признало бы его собственную неполноценность.
Пьерсаж не возражал формальности, и его внимание было уже не на Форзе. Он посмотрел на окрестности и небрежно сказал “Проведи меня осмотреть твой замок. И устрой жилье и для моих воинов. Кроме этого, я хочу посмотреть допрос заключенных”
"Заключенные?"Форза был несколько озадачен. Он не помнил ни одного допроса, запланированного на тот день.
Пьерсаж обернулся, удерживая взгляд в глазах Форзы так долго, что лоб последнего блестел от пота: “Те заключенные, которые тайно встали на сторону захватчиков.”
В этот момент выражение лица Форзы стало крайне неприятным.
Два часа спустя в залах барона состоялся частично публичный суд. Судили двух рыцарей, которые были освобождены захватчиками, а также жен умерших рыцарей, их семь любовниц, шесть взрослых дочерей и одиннадцать детей. Что касается трех взрослых сыновей, они уже были убиты. У них была кровная вражда с Ричардом, и он не отпускал людей, которым суждено было ненавидеть его всю оставшуюся жизнь. Что касается сыновей, которые еще не были взрослыми, он не беспокоился о них— он не был заинтересован в убийстве детей.