– Вот и кончился ее праздник.
Из-за двери донеслось: «Следующий, входите!»
– А наш только начинается, – хихикнула я браво. – Пошли, мы ничего не теряем.
– Триста баксов…
Радка смотрела на меня глазами печальной коровы.
– Эй, не ты ли говорила, что мы молодые, прекрасные и самые замечательные?
– Я…
Ее грудь чуть «выпукла» от гордости к себе.
– Вот и пошли это докажем.
Она неуверенно спросила:
– Кто первый – ты или я?
– Вместе, родимая, только вместе.
И я потянула ее за запястье.
– Работать хотите вдвоем?
– Да.
– Лесбиянки?
– Нет.
Мы отвечали синхронно.
Светлая комната, раскрытые жалюзи, трое мужчин за длинным столом, напоминающим «профессорский» в институтской аудитории. Мужчины по виду разнились: слева моложавый, чернявый с бородкой и пухлыми губами, по центру сухопарый очкарик с лошадиным лицом, справа и вовсе лысый в стального цвета футболке – «приемная комиссия», блин.
Экзаменаторы оглядывали нас с интересом. Очкарик пояснил:
– Стадия первая: сейчас Мартин (кивок на соседа слева) обследует прибором ваш психологический фон – если все в порядке, перейдем ко второму этапу.
Мы с Радкой напряглись. Интересно, чем они обследуют и как? Ведро с проводками на голову и присоски по всему телу?
Я ошиблась. Усатый поднялся из-за стола, держа в руках небольшую коробочку с кнопками и экраном – эдакий широкий пульт. С ним он подошел сначала к Раде и какое-то время водил сначала перед ее лицом, а после у висков и затылка, затем коротко удовлетворенно кивнул и направился ко мне.
Пульт не издавал ровным счетом никаких звуков и не вызывал неприятных ощущений, но я водила за ним настороженным взглядом – что за штуковина такая? Вдруг сейчас выдаст красный сигнал?
– Обе пригодны, – спустя минуту заключил усатый Мартин и направился обратно за стол.
Мы с Радкой весело переглянулись – мол, «мы с тобой достаточно шизанутые для этого Города» – и разулыбались. Но не успели выдохнуть с облегчением, как последовала команда:
– Раздевайтесь.
Упс, приехали.
– До трусов? – спустя молчаливую паузу уточнила изумленная подруга.
– Трусы можете оставить, – благосклонно разрешили нам. – Но бюстгальтеры снять. Это и есть второй этап – визуальный осмотр. Ваши тела должны быть приятны для взглядов – не вызывать отвращения, не отпугивать, не напрягать шрамами или уродливыми тату. Вы ведь будущий персонал как-никак.
Угу, значит, не праздная команда – мол, дайте мы заодно на вас глянем, раз пришли.
– Нет у нас тату, – неприязненно выплюнула Радка и принялась стягивать кофту. Все еще заторможенная от замешательства, я последовала за ней и неуверенно взялась за пряжку собственных брюк.
– Снимайте-снимайте.
«Давай, не тушуйся, – подбодрила меня уверенным взглядом подруга, – нам есть что показать».
Хм, действительно, есть. Может, не модели, но и страшными мы никогда не были. Радослава вообще деваха видная и спортивная – сисари, как футбольные мячи, разве что колом не стоят, плечищи широкие, бедра узкие, щиколотки тоненькие – она всегда напоминала мне перевернутую горлышком вниз бутылку. Сама я не «бутылка» – скорее, песочные часы, вот только не худая – титьки размера три с половиной, округлые мягкие бедра, наличие талии. Радка – яркая блондинка, розовощекая, молочная. Я – пухлогубая брюнетка с бронзовой кожей и водопадом прямых каштаново-красных волос. Голубоглазая. Чувственная «лиса» – именно так меня часто называли друзья мужского пола. Хм, лиса и лиса. В общем, красавицы мы, как ни крути.
А крутить нас крутили. То повернитесь левым боком, то правым, то задом, хорошо хоть не «нагнитесь» – не прием работниц на роль разносчиц, а кастинг для порнофильма, не иначе.
– Ну что, как вам? – вопросил очкарик соседей.
Мы стояли перед незнакомыми мужиками голые и одинаково пунцовые от смущения. Нас обозревали, как скаковых кобыл.
– Мне нравится, – постукивая ногтями по столу, заключил усатый.
«Слава тебе, Создатель…»
– Да, сойдут, – кивнул лысый.
«И тебе всего пять очков из десяти», – мстительно съязвила я за «сойдут».
– Я тоже «за», – подытожил центральный. – Марти, передавай их Алану, пусть возится с ними дальше. Кто там после них? Следующий!
Стоило дверному замку щелкнуть – блин, значит, в коридоре кто-то был! – как мы с визгом, прижимая одежду к голым телесам, выскочили за противоположную дверь.