Изображение на глиняном штампе схоже с бронзовой скульптурой Геракла с яблоком и палицей в руках, давно случайно найденной в Ванн и хранящейся в Государственном музее Грузии. Чем же объяснить такую популярность греческого героя в Колхиде? Ответ на этот вопрос мы находим у древних греческих авторов.
По сообщению греческого писателя Дуриса (340–275 гг. до н. э.), жители Кавказа не приносят жертву Зевсу и Афине, так как они были виновниками наказания Прометея. Геракла же почитают особо, потому что он убил орла, терзающего Прометея. Следовательно, жители Кавказа почитали Прометея, похитившего огонь для людей и жестоко наказанного за это богами, и поэтому чтили Геракла, освободившего его. Действительно, в древнегрузинском фольклоре существует широко известное предание о герое Ампрани — двойнике греческого Прометея. И весьма интересно, что эти местные сказания также были известны грекам, как об этом сообщают греческие авторы Флавий Арриан, Филострат и др. Советский исследователь-фольклорист Е. М. Мелетинский писал: «Сходство циклов Прометея и Амирани имело не только типологический характер. Между ними существовал род взаимодействия в атмосфере активного греко-грузинского культурного обмена. Не исключена возможность, что самый мотив прикования к кавказским горам богоборца Прометея вошел в цикл Прометея из кавказского фольклора или принял свою окончательную форму под влиянием народной традиции Закавказья. Следами взаимодействия этих циклов можно, вероятно, считать мотивы пещеры и похищения богини Прометеем. Но точно так же не исключается и влияние сказаний о Прометее на эпос об Амирани». Вот так интересная археологическая находка может положить начало большому разговору о самых сложных проблемах. Важно сопоставлять данные письменных источников с археологическими, и тогда, казалось бы, легендарного характера сведения древних авторов находят самое неожиданное и поразительное подтверждение.
Продолжая раскопки на вершине холма, на его южном и северном склонах, мы открыли остатки мощных оборонительных стен, защищавших во II–I вв. до н. э. эту часть города.
При исследовании фундамента южной оборонительной стены были обнаружены остатки погребения, разрушенного и разграбленного при строительстве ее. О том, каким богатым должно было быть погребение, свидетельствовали редкая в Причерноморье золотая монета сиракузского правителя Иерона II (начало III в. до н. э.) и роскошное золотое ожерелье — плетеная цепь, увенчанная миниатюрными скульптурными головками рогатых львов.
Но еще более красноречивой оказалась нетронутая часть погребения, сопутствующего основному, где были обнаружены четыре конских скелета и останки семи слуг, с весьма скромным инвентарем (бронзовые гривны, браслеты, ушные кольца и т. п.) и собранными в кучу семью глиняными кувшинами, очевидно для воды. Нетрудно представить, какого высокого сана был тот, для «нужд» которого в загробном мире отправили четырех коней и семерых слуг (напомним, что знатного воина Дедатоса «сопровождали» только двое слуг). Разграбленные, очевидно при строительных работах эллинистической эпохи, погребения обнаруживаются и на прилегающей территории, по всему склону вершины холма. Эти погребения частично устроены на месте более ранних культовых сооружений. А это весьма важный для археолога факт, так как, возможно, указывает на смену населения и захват новопришельцами прежде священных мест.
Схема погребения коней и слуг (III в. до н. э.)
На вершине холма были также открыты (впервые в Колхиде) остатки деревянного святилища, сооруженного в V в. до н. э. Оно представляет собой открытый с восточной стороны П-образный дворик, пристроенный к длинному коридору, шириной до 2 м.
Северная стена, сложенная из деревянных бревен, через каждые 2 метра имеет поперечные деревянные перегородки, пространство между которыми заполнено глиной и булыжником.
В западной части сооружения, на площади длиной 20 м и шириной 5 м, выявлены расположенные в два ряда прямоугольные углубления, т. е. высеченные в скалистом грунте гнезда, в которых стояли бревна. Они служили опорой для поперечной стены. Вся площадь между гнездами была покрыта сильно обгоревшими обломками глиняной обмазки стены, на которой отчетливо сохранились отпечатки деревянных прутьев.
Вероятно, П-образный дворик служил для открытого церемониала, а крытый коридор — для приношений. Там найдены обломки колхидской и привозной греческой керамики, среди которой впервые в Колхиде найдены черепки аттических расписных ваз, известных под названием группы Sant Valentin. На самой вершине холма мы открыли высеченные в скалистом грунте крестообразно пересекающие друг друга каналы (шириной в среднем 60 см), один из которых заканчивался довольно длинным (еще не исследованным до конца) шахтообразным углублением — «пещерой». Едва ли можно сомневаться, что эти «каналы» связаны с почитанием подземных богов, а «пещера» служила для таинственных мистерий и возлияний. Небезынтересно отметить, что в древнегрузинской мифологии и фольклоре сохранился целый цикл сказаний о культе скалы и языческих божествах, обитавших в пещерах. Археология подтверждает древность этих преданий, дошедших благодаря фольклору до наших дней.
Ступеньки алтаря (III в. до н. э.)
Эти каналы и деревянное святилище были сооружены в одно время. Как показали раскопки, в III в. до н. э. каналы были до основания заполнены специально утрамбованной глиной, и на этом месте воздвигли монументальный парадный алтарь: огромную каменную платформу (шириной 16 м), к которой вела лестница с восемью ступеньками. Каменная площадка, на которой некогда совершался торжественный ритуал жертвоприношений, полностью разрушена (это ее искусно отесанные камни вывозили отсюда в бесчисленном количестве), но восемь ступеней лестницы алтаря стоят и поныне. Отсюда прекрасный вид на Колхидскую низменность, на величественные отроги Большого и Малого Кавказа — и ранним утром, и на закате, и в лунную ночь.
ЕЩЕ ОДНО СВЯТИЛИЩЕ
Во дворе дома одного из колхозников (примерно в 150 м к северу от городских ворот) мы давно уже обратили внимание на обилие черепков, выступающие на поверхность покрасневшие от огня сырцовые массы и фундаменты стен, разного рода древние архитектурные детали, использованные в кладке нового дома или для укрепления хозяйственных построек.
Разведочные раскопы, заложенные на соседнем участке, выявили мощные культурные слои, громадное количество фрагментов черепиц, множество архитектурных деталей, среди которых — части каменных колонн. Но было ясно, что основное сооружение находится в упомянутом выше дворе, а путь к нему лежит через виноградник и фруктовые насаждения. Трудно было уговорить хозяина, но и он не устоял перед чарами прелестнейшей музы истории по имени Клио. Постепенно фруктовые деревья и виноградник стали обретать новое местожительство, а на их место вкапывались наши реперы, обозначающие сетку квадратов, фиксирующих археологические находки. За последние годы нам удалось здесь раскопать площадь свыше 800 кв. м, сняв в некоторых местах землю толщиной до 4 и 5 м. Естественно, вся работа производилась вручную, так как культурный слой в этом месте содержал многочисленные обломки керамики и архитектурных деталей, а глубже, на большой площади была открыта аморфная сырцовая масса, покрасневшая от сильного пожара. Она образовалась от разрушенных стен, сложенных из частично обожженных сырцовых кирпичей, уложенных на каменном цоколе.
После тщательной препарации этой массы уже на ее поверхности удалось определить контуры всего здания. В итоге обнаружен сложный архитектурный комплекс культового назначения, состоящий из двух прямоугольных залов, соединяющихся с башнеобразным зданием, «жертвенником» со ступеньками, а также площадкой для жертвоприношений.
