Я посмотрел на часы и бросил взгляд на небо: оно, похоже, сопротивлялось наступлению утра. Датт и Корви, каждый в своем городе, двигались к границе. Первым мне позвонил Датт.
– Борлу, я на месте.
– Вы его видите? Вы его нашли? Где он? – Молчание. – Ладно, Датт, слушайте. – Он не мог увидеть то, что, по его мнению, не находилось в Уль-Коме, но он бы не позвонил, если бы считал, что в этом нет смысла. – Где вы?
– На углу Иллии и Сухаша.
– Господи, ну как создавать групповые вызовы на этой штуке! Ну ладно, с ожиданием звонков я разобрался, так что оставайтесь на линии. – Я подключился к Корви. – Корви? Слушай. – Мне пришлось остановиться у обочины и сравнить карту Уль-Комы, которую я достал из бардачка, с тем, что я знал о географии Бешеля. Старые кварталы городов в основном пересекались друг с другом. – Корви, иди на Бюла-штрас… туда, где она пересекается с Варса-штрас. Ты фотографии Боудена видела?
– Ага…
– Знаю, знаю… – Я поехал дальше. – Если ты не уверена, что он в Бешеле, то ты его не тронешь. Говорю же, я просто хочу, чтобы ты пошла погулять, и если там случайно кто-то действительно окажется в Бешеле, то ты могла бы его арестовать. И держи меня в курсе, где ты, ладно? И будь начеку.
– Чего мне опасаться, босс?
Хороший вопрос. Боуден, скорее всего, не нападет ни на Датта, ни на Корви, ведь иначе тогда он станет преступником в Бешеле или Уль-Коме. Если он нападет на обоих, то создаст пролом, что – хоть в это и невозможно было поверить – он еще не сделал. В равной мере находился в обоих городах. Пешеход Шредингера.
– Датт, вы где?
– Наполовину прошел улицу Тейпей. – Улица Тейпей гросстопично делила пространство с Миранди-штрас в Бешеле. Я сказал Корви, куда ей нужно идти. – Я скоро буду.
Я уже переехал через реку, и число машин на улице стало увеличиваться.
– Датт, где он? То есть где вы?
Он объяснил. Боуден выбирал пересеченные улицы. Если бы он вышел на одну из сплошных, то полностью оказался бы в одном из городов, и тогда его можно было бы арестовать. В центре старые улицы были слишком узкими и извилистыми, здесь машина уже не экономила бы мне время. Поэтому я бросил ее и побежал по брусчатке, под нависающими карнизами домов в Старом городе Бешеля, мимо филигранных мозаик и сводов Старого города Уль-Комы.
– С дороги! – кричал я немногочисленным прохожим, которые оказывались у меня на пути. В одной руке я держал знак Пролома, в другой – телефон.
– Босс, я в конце Миранди-штрасс. – Голос Корви изменился. Она не признавала, что может увидеть Боудена, но и не утверждала, что не-видит его, – и она уже не просто следовала моим инструкциям. Она рядом с ним. Возможно, он ее увидит.
Я снова осмотрел оружие Ашила, но так и не понял, как с ним обращаться. Я положил его в карман и направился туда, где в Бешеле ждала Корви, а в Уль-Коме – Датт. А куда направлялся Боуден, никто не мог сказать.
Первым я заметил Датта. Он был в форме, с загипсованной рукой. Здоровой рукой он прижимал телефон к уху. Проходя мимо него, я похлопал его по плечу. Он здорово перепугался, затем увидел, что это я, и ахнул. Он медленно закрыл телефон и на долю секунды глазами указал направление. На его лице застыло выражение, которое я не мог разгадать.
Он мог ничего мне не показывать. Хотя на пересеченной улице было несколько храбрецов, Боудена я заметил сразу. Он шел странной, немыслимой походкой. Ее невозможно описать, но для тех, кто привык к языку жестов Бешеля и Уль-Комы, она была оторвана от корней, намеренно лишена национальной идентичности. Я увидел его сзади. Он не шел куда глаза глядят, но уверенно, с патологической нейтральностью шагал прочь от центров городов в сторону границ и гор.
Несколько любопытных граждан глядели на него с явной неуверенностью – наполовину отводя взгляды, не понимая, куда именно они должны смотреть. Я указал на каждого из них по очереди и сделал знак «уходите» – и они пошли прочь. Возможно, кто-то смотрел из окна, но это можно было отрицать. Двигаясь под нависающими зданиями Бешеля и среди запутанной системы канав Уль-Комы, я приблизился к Боудену.
В нескольких метрах от него за мной наблюдала Корви. Она убрала телефон и достала оружие, но по-прежнему не смотрела прямо на Боудена – на тот случай, если он все-таки не в Бешеле. Возможно, за нами откуда-то следил Пролом. Боуден еще не нарушил правила, чтобы привлечь к себе их внимание: они не могли его тронуть.
Не сбавляя шаг, я выставил руку. Корви сжала ее, и на мгновение мы посмотрели друг другу в глаза. Оглянувшись, я увидел ее и Датта: они стояли в нескольких метрах друг от друга в разных городах и смотрели на меня. Наконец-то уже настало утро.