Он имел такой вид, как будто был перенесен в эту долину из какого-то другого места, из тех веков, которые раньше назывались золотыми.
Дикость безлюдного и очень близкого к нему Леса, казалось, не могла коснуться его. Он как бы воплощал в себе пристанище, какое-то обещание, вселял уверенность в порядок. Это было произведение Человеческих Рук, гимн их труду. Какая-то слабость охватила Фалька при виде дыма, поднимавшегося из его красных кирпичных труб. Огонь очага…
Он сбежал вниз по земляному склону на тропу, которая вилась вдоль реки среди кустов и золотистых ив. Не было видно ни одной живой души, кроме бурых коров, пасшихся за рекой.
Тишина и покой заполняли залитую солнцем долину. Сбавив шаг, он прошел через огороды к ближайшей двери дома. По мере того, как он огибал обрыв, тропа взбиралась все выше и выше. В спокойной воде реки отражались стены из красного кирпича и камня. В некотором замешательстве он остановился, собираясь с мыслями, потом пришел к выводу, что лучше всего будет позвать кого-нибудь, прежде чем следовать дальше.
Краем глаза он уловил какое-то движение в открытом окне как раз над глубокой дверной нишей. Он в нерешительности стоял и смотрел вверх, когда вдруг ощутил неожиданно глубокую острую боль в груди чуть ниже ребер. Он зашатался, затем поник, не мог уже ни пошевелиться, ни сказать что-нибудь.
Вокруг него появились люди. Он видел их, хотя и смутно, но почему-то не слышал их голосов. У него появилось такое ощущение, как будто он оглох, а тело полностью оцепенело.
Он силился собраться с мыслями, несмотря на эту потерю чувств.
Его схватили и куда-то понесли, но он не ощущал рук, которые подняли его. Ужасное головокружение ошеломило его. Когда оно прошло, он потерял всякий контроль над своими мыслями, которые куда-то рвались, путались, мешали одна другой. Ему казалось, что какие-то голоса начали возникать в его мозгу. Одни кричали, другие шептали. От такой какофонии звуков он начал сходить с ума, и весь мир поплыл, тусклый и беззвучный, перед его глазами.
«Кто ты? Откуда ты пришел? Человек ли ты?» — эти вопросы сливались с ответами, которые он спешил мысленно составить.
Наконец, ему удалось различить стол, вернее, край стола, освещенный лампой в темной комнате.
Он начал видеть, чувства стали возвращаться к нему.
Он сидел на стуле в темной комнате за столом, на котором стояла лампа. Он был привязан к стулу, он ощущал, как веревка врезается в мышцы груди и рук при малейшей попытке пошевелиться. Какое-то движение — слева от него возник человек, справа — другой. Они сидели так же, как и он, очень близко к столу. Они наклонились вперед и переговаривались друг с другом прямо через него. Голоса их звучали как будто из-за высокой стены, где-то недалеко, но он не мог, как ни пытался, разобрать слова.
Он поежился от холода. Это чувство холода привело его в соприкосновение с окружающим миром, и он начал восстанавливать свою способность упорядоченно мыслить. Улучшилась слышимость. Теперь он уже мог двигать языком.
Он произнес что-то, что должно было означать: «Что вы со мной сделали?»
Ответа не последовало, но вскоре человек, который сидел слева от него, приблизил свое лицо вплотную к его лицу и громко спросил:
— Почему ты пришел сюда?
Фальк отчетливо слышал слова и через мгновение понял, что они означали. Еще через мгновение он ответил:
— Ради убежища. Мне нужно было отыскать место для ночлега.
— Убежища? От чего ты искал убежища?
— От Леса, от его одиночества.
Холод все больше пронизывал его. Ему удалось слегка высвободить онемевшие руки, и он попытался застегнуть куртку. Пониже веревки, которой он был привязан к стулу, как раз под грудной костью он прощупал небольшое болезненное пятно.
— Держи руки внизу, незнакомец, — потребовал человек, сидевший в тени справа от него. — Здесь больше, чем программирование, Аргард. Никакая гипнотическая блокировка не могла бы противостоять этому.
Тот, который сидел слева, крупный мужчина с плоским лицом и живыми глазами, ответил слабым, шипящим голосом:
— Ты не можешь с уверенностью сказать, что мы знаем все их хитрости. Но в любом случае, нам необходимо ответить на вопрос — кто он? Ты Фальк, не так ли? Ответь, где находится то место, откуда ты к нам пришел? Дом Зоува, не так ли?
— Это на востоке. Я ушел…
Число никак не приходило ему в голову.
— Четырнадцать дней назад, как я могу полагать, — наконец-то закончил он свою мысль.