Он соорудил себе что-то вроде ложа на полу и стал цитировать строки Нового Канона:
«Я одинок не более, чем ручей у мельницы или петух на флюгере, или полярная звезда, или южный ветер, или апрельский дождь, или январская оттепель, или первый паучок в новом доме. Я одинок не более, чем утка в пруду, которая громко смеется, или сам Уолденский пруд…
Здесь он сказал «спокойной ночи» и замолчал.
В эту ночь Фальк спал так крепко и долго, как еще никогда с начала своего путешествия.
В хижине у реки он пробыл еще два дня и две ночи, так как ее хозяин очень радушно принимал, и ои обнаружил, что очень трудно покинуть эту маленькую обитель тепла, света и общения. Старик редко прислушивался к его вопросам и никогда на них не отвечал, но среди его поистине непрерывающейся болтовни просматривались и исчезали некоторые факты и намеки. Он знал, каков путь отсюда на запад, и что может на нем повстречаться. Но на каком расстоянии отсюда это может находиться — с уверенностью Фальк не мог разобрать. Как далеко до Эс Тоха? Что находится дальше этого города? Сам Фальк не имел об этом никаких представлений. Единственное, что он знал, это то, что в конце концов можно выйти к Западному Морю, а за ним лежит Великий Континент, и после этого, обойдя вокруг, можно попасть в Восточное Море и в Лес. То, что Мир является круглым, люди знали, но никаких карт у них не осталось.
Фальку казалось, что старик мог бы попробовать нарисовать карту. Но откуда взялось такое предположение, он вряд ли понимал, потому что Слухач никогда прямо не говорил об этом, о том, что он сам делал или видел за пределами своей крохотной прогалины на речном берегу.
— Приглядывайся к курам, идя вниз по реке, — посоветовал как бы между прочим за завтраком старик. — Некоторые из них умеют говорить, другие могут слушать, как мы, а? Я говорю, а ты слушаешь, потому, конечно, что я — Слухач, а ты Вестник. Чертова логика. Помни о курах и не доверяй тому, что они поют. Петухам можно доверять больше — они слишком заняты своим кукареканьем. Иди один. Вреда тебе от этого не будет. Передавай от меня привет всем Правителям и Странникам, которых ты встретишь, особенно Ханстреллам. Между прочим, прошлой ночью мне в голову пришла мысль, что ты достаточно поупражнялся в ходьбе и мог бы взять мой слайдер. Путь длинный, а зачем, спрашивается, зря утруждать ноги? Я совсем забыл о том, что он у меня есть. Я не собираюсь его как-то использовать, поскольку не собираюсь покидать это место, кроме как… только после моей смерти. Я надеюсь, что сюда кто-нибудь забредет и похоронит меня или хотя бы оттащит мое тело в лес на съедение зверям и букашкам. Меня не прельщает перспектива сгнить здесь, в этом доме, после всех тех лет, когда я в чистоте содержал это место. В лесу пользоваться слайдером ты, конечно, не сможешь, но если будешь спускаться к реке, он вполне может пригодиться. А для того, чтобы переправиться через Внутреннюю Реку, слайдер будет просто необходим. Если хочешь его взять, он в наклонной башне. Мне он не нужен.
Сходная философия была и у обитателей Дома Катола, ближайшего к Дому Зоува поселения.
Фальк знал, что одним из принципов ее было жить, стараясь по возможности не пользоваться механическими приспособлениями. То, что этот старик, живя гораздо примитивнее, чем они, разводя птицу и выращивая овощи, потому что у него не было даже ружья для охоты, имеет такой продукт сложной технологии, как слайдер, было для Фалька очень странным и заставило его в первый раз взглянуть на хозяина дома с некоторым сомнением.
Слухач захихикал, чмокая губами.
— У тебя никогда не было оснований доверять мне, парнишка-чужестранец.
Он кивнул головой.
— А у меня — тебе. Ведь, в конце концов, многое можно утаить даже от самого чуткого Слухача. Человек может в своем мозгу прятать многое даже от самого себя, так что другие уж и вовсе не смогут пробраться в его мысли. Возьми слайдер. Я уже свое отпутешествовал. Слайдер рассчитан только на одного, а ты как раз идешь один. Я думаю, что тебе предстоит еще очень долгий путь, который ты вряд ли сможешь пройти до конца, если пойдешь пешком. И даже на слайдере…