-Неа, у меня тоже такое чувство, словно заживо препарируют.- шёпотом ответил Артём.- Мне вот только интересно, когда наконец это сломанное радио умолкнет?- Тучка покосился в сторону семенившей впереди нас домовихи, беспрерывно тараторящей на ходу о чём-то своём.
-Не зна… Ю!- я подпихнула ногой на место снова клонящуюся вбок коробку, всучённую мне секретаршей, и с сочувствием посмотрела на её сестру в два раза больше и тяжелее, доставшуюся другу. Из-за огромного количества бумаг, свёртков и ещё целой кучи хлама разной степени полезности, Артёма практически не было видно.- Осторожно, угол! Вправо!
-Спа-си-бо!- Тучка отклонился от опасного курса, благодарно мне кивнув.
Мы шли по длинному коридору седьмого корпуса, где располагались архивы, библиотека и комната третьего спец. отряда, куда и лежал наш путь. Проходящие мимо нас редкие сотрудники тихо друг с другом перешёптывались, огибая нас по стеночкам.
-Новенькие?.. В тот самый?..
-Не повезло как…
-Ха, наверняка отгребли за что-то…
-Пополнение в мёртвом отряде…
Да, мёртвый отряд. Прозвище того места, куда нас направили. Секретарша нам подробно расписала все «прелести» жизни, которые нас ждут там.
Около пятидесяти лет назад была создана особая группировка из стражей, которые отличались умом, силой и умениями. Лучшие из лучших. Говорят, что они распутывали дела самой разной степени тяжести, не жалея себя. Их возглавлял чуть ли не сам глава, они были его личной «гвардией», опорой чуть ли не всего Управления. Но так было раньше… Двадцать два года назад подразделение возглавил некто, по имени Окулус Ратбори. Его приравнивали к создателю отряда, при котором он процветал, и пророчили ему возглавить Управление Стражей в будущем. Талантливый и добрый, вимательный ко всем и каждому, гений во всём… оказался предателем. Он переманил на свою сторону где-то половину отряда и возглавил восстание, охватившее весь Город и часть страны. Окулус называл себя прямым потомком Кощея и требовал, чтобы ему вернули Венец Властителя, желая развязать войну против обычных людей, что привело бы к катострофическим последствиям. Если бы его задумка удалась, то Город бы захватили и началась резня… Но нападение было отбито. Отбито нынешним главой, сумевшем собрать и сплотить остатки стражей и оставшихся верных членов третьего отряда. Сумевшим грамотно организовать сопротивление. Сумевшего дать отпор. В той битве многие лишились жизни, а от спец. отряда остался только один выживший иной. Никто другой не выжил. Собственно говоря, потому-то его и назвали мёртвым.
Теперь сюда ссылают «провинившихся» стражей. Не смотря на огромный вклад в подавлении восстания, сотрудников третьего отряда… точнее, уже нас, считают предателями. Клеймо лежит на всех сюда пришедших, даже если прослужной список безупречен.
-Залетайте!- домовиха легонько распахнула дверцу с предупредительной надписью «не влезай — убьёт!» и черепом с цифрой три чуть ниже, и радостно впорхнула внутрь кабинета.
-Ма-а-ама моя…
-Пиец… Я хочу к Арине в архив.
На полу, столах, шкафу, в-общем — везде, валялись груды бумаг — новых, старых, очень старых и вообще древности ХХХ какого-то года. Вперемешку с листами валялись ручки, огрызки яблок, кружки с остатками кофе на дне и опилки от карандашей. Под сдохшим в углу фикусом досыхал мумифицировавшийся трупик мыши, а на скошенной оконной форточке развевалась заплесневевшая тряпка. В углу висели устрашающие сопли паутины, а качающаяся лампочка Ильича под потолком мигала в такт с левым глазом. Картину довершали тёмные проёмы в одном из столов, где, по-идее, должны были находиться ящики. Кто их спёр — тайна покрытая мраком… И сантиметровым слоем пыли.
-Ну, располагайтесь, ребята. Вы главное не волнуйтесь! Глава у нас очень отходчивый. Глядишь, пристроит вас где-нибудь… младшим помощником следователя…- сдулась под конец своей пламенной речи секретарша, ретируясь за дверь и закрывая её.
-Приехали...- я «нечаянно» уронила гулко бхнувшую коробку на пол и, тяжело вздохнув, уткнулась в свою ладонь.- Арт, вот ты скажи мне, это чья-то злая шутка или я действительно нахожусь на мусорной свалке, которая теперь является местом моей постоянной работы?
-Не галлюцинация, не больное сознание и не розыгрыш...- спустив на стол свою ношу и осторожно поддевая ручкой мумию мыши, сказал Тучка.- Ой ёлки палки… Что будем делать?
-Убирать Федя, убирать.- я, осмотревшись, залезла в шкаф и достала швабру с ведром, кинув последнее другу.- Метнись кабанчиком за водой.
Оборотень, схватив розовый в ромашку ужас, от которого его передёрнуло, быстро скрылся за дверью, а я же, обречённо оглядев поле работ, начала собирать бумагу с пола и складывать её на столы и стулья. «Творческий беспорядок» особо ворошить не стоило - вот придут местные обитатели и сами всё разгребут. Надеюсь. Утешала только мысль, что я вообще должна была всю жизнь в армии провести, работая на Ассоциацию.