– Моя очередь. У тебя есть питомец? – Даша с восхищением смотрела на Тонину заколку в виде белоснежного белька с грустными глазами. Судя по всему, махнутся девоньки, когда вернутся. Ден хотел было пошутить, что надо было воспользоваться моментом и включить шантаж, но тут Адель начала действовать.
Никакой собаки. Кто с ней будет гулять, мама? – донеслось до них, и на сей раз Даша удивленно завертела головой. И побледнела.
Надеюсь, Адель, ты знаешь, что делаешь.
Дашенька, доченька, ну прости же меня! — голос внезапно задрожал, послышались приглушенные рыдания. – Ну, хочешь кролика, как в книжке? А морскую свинку?
– Соглашайся, пока предлагают, – толкнула ее в бок Тоня. Даша в ответ обреченно покачала головой.
– Ничего она не купит. Мне так уже раз двести обещали…
– Попугая проси, – подсказал Денис. – С ним прикольно. У меня такой живет, вместо будильника.
– Правда? – наконец-то в глазах появился интерес. И сквозь тяжелые портьеры в окно заглянул робкий луч надежды.
– И чтобы никаких уроков в хорошую погоду не задавали, – продолжал Денис, недоумевая, почему это напарница вдруг решила перещеголять Эмилию Кларк в игре бровями. – И мальчикам звонить не запрещали…
– Вы что? – тихо спросила Даша. А затем вдруг взвилась в воздух, буквально. – Вас мама подослала, да? Следить за мной, да?
Все-таки он перегнул палку.
Тихий голос девочки перешел на ультразвук, взорвалась в углу какая-то банка, обдав их мучнистой пылью, от которой, кажется, даже Шляпник прикрылся полой цилиндра, а кролик поспешно зажал ушами нос.
Когда все проморгались и откашлялись, Даши уже и след простыл. В потолок упиралась ржавая лестница, крышка люка, как и положено, наглухо заела, отрезав конец натянутой как струна цепочки.
– Гений, и что теперь делать? – зло прикрикнула на него Тоня. – Времени в обрез!
Ну, для таких-то ситуаций и предусмотрены отчаянные меры, если верить поговорке. Отодвинув напарницу в сторонку, Денис подхватил кружевной зонтик, процарапав крест-накрест краску на чердачной двери.
Опасно, да. Но им уже терять нечего, а вот использовать последние минуты, чтобы попробовать достучаться до девчонки – как говорится, надежда умирает последней. И снаружи вовсе неспроста сквозь низкие тучи упорно пробивалось солнце.
– Ты же видишь, она хочет домой, – прокричал он, когда кусок потолка едва не рухнул им прямо на головы. – Хочет, но боится. Да, я переиграл, каюсь. Но еще можно попробовать ее уговорить…
На крыше никого не оказалось. Но опять же, за те минуты, что они карабкались наверх, толкаясь и ругая друг друга почем свет стоит, мир вокруг успел перемениться. Уже не кошмар на готической улице, а скорее, викторианский рассвет, нежный и хрупкий.
– Вон она! – Ден первым заметил белую фигурку, сидящую прямо на краю полуобвалившегося балкона.
Как бы не спрыгнула вниз, дуреха…
– Даша…
Нет, не Даша. Очередная кисейная Алиса взглянула на него закатившимися белесыми глазами. Позади пронзительно вскрикнула Тоня —и от этого крика ввысь взмыли десятки угольно-черных галок, расколов пламенеющее небо на фрагменты дешевой мозаики. Фон, как и полагается, был слепяще-белым – хотя вот он предпочитает ретушировать фото на черном…
Причем тут вообще фотошоп? Им же девочку надо спасать, Дашу…
***
– Лежи уже, герой, – Веня, особо не церемонясь, отправил его обратно на кушетку одним из своих запрещенных корейских приемов. Из палаты доносились громкие рыдания – от которых у Дениса свело желудок.
Неужели они перестарались, и девочка ушла, насовсем?
– Ну, объясни мне, добрый молодец, кто тебя за язык тянул? – в комнату утиной походкой вплыла Адель. Кивнув Вене, по-царски одарила обоих большим капучино.
– Мы ее чуть не потеряли. Мать уже собралась во все инстанции звонить.
– Но мы же ее все-таки вернули, – попробовал перетянуть одеяло на себя Денис. Кофе с перчинкой сарказма казался еще более вкусным. Только слишком уж горячим.
Адель смерила его холодным взглядом.
– Да уж, повезло. Хорошо, что мать согласилась в последний момент подыграть. Пока девочка здесь, так что премиальные все-таки будут.
Класс. Как раз собирался купить новый шлем и перчатки.
– Так что там все-таки произошло?
Ден ловит настороженный взгляд Антонины от дверей. Ее кофе больше напоминает парфе с пышной шапочкой из пены.
Что вам рассказать, Агидель свет Чудимировна: что они слегка заигрались, отвлекшись на гротескные декорации? Или что кое-кому все же стоит походить на лекции или хотя бы сподобиться прочитать Макаренко, чтобы не опростоволоситься в следующий раз?