Ониктус Прар сначала опешил от того, что произошло. Он ударил этого измазанного черной липучей пылью альманификарца, а казалось что кулак врезался в каменную глыбу. Что произошло? Еще несколько мгновений назад он был мертв. Ониктус собирался демонстративно выбросить его в окно, чтоб все видели насколько красеры сильный народ и с ними лучше не шутить. А теперь этот же поверженный соперник стоит перед ним несокрушимый. Удары Прара в принципе невозможно было блокировать. Подобное он встречал лишь дважды. Первый раз - когда он сражался с искусственно созданным организмом. И второй когда… Гримаса на лице Ониктуса изменилась из озадаченной снова в самодовольную. Он насмешливо сказал:
- Так вот значит как ты играть решил. По грязному. Я с тобой честный бой, а ты значит накачался химией – и Прар сделал ловкий прыжок – кувырок к своей броне. Второй раз уворачивались от его ударов бойцы накачанные «по уши» химией. Он с большим трудом их победил, однако с того момента всегда держал сыворотку с временной мутацией, усиливающей силу и реакцию в десять раз. Сейчас был самый подходящий момент для ее применения, иначе бой можно проиграть. Ониктус достал маленькую мензурку с красной жидкостью стянул защитный колпачок и выпил содержимое. Почти мгновенно тело Ониктуса начало претерпевать изменения. Мышечная масса возросла в трое. Мышцы обтянулись кожей разгладив морщины. Передние зубы искривились и выдвинулись вперед, как и нижняя челюсть. Он улыбнулся самодовольной улыбкой . Сделал несколько шагов вперед, к мечу Вадоса и одним ударом вогнал его в пол по самую рукоять. Потом со смешком сказал изменившимся грубым хриплым голосом:
- Ну, что теперь потягаемся? Ты - химикат без чести. Теперь я тебя разорву на мелкие куски. ТЫ упал в моих глазах. Я с тобой по честному сражался – своими силами. А ты препаратов наелся…Это низко! – Но Прар и представить себе не мог, ЧТО произошло с Вардосом. Он и вообразить не мог, что над духом Вардоса в прямом смысле простёрлась длань сумасшедшего Бога, одарив кошмарной частичкой божественного безумия, ярости и…силы!
Вардос понял, что вот сейчас самое время нанести сокрушительное поражение противнику! Вардос яростно и сдавленно прохрипел:
- Моя очередь... БИТЬ! – Слюна каплей стекла по его подбородку и не успела упасть на пол, как он оказался возле Ониктуса. Тот тоже искривившись от гнева замахнулся своими огромными ручищами. Но Вардос был быстрее. Гараздо быстрее и сильнее! Он громко рыча подпрыгнул , оттолкнулся от Прара правой ногой и сделал по одному удару левой и правой рукой. Левой рукой он выбил из локтевого сустава левую руку Прара. Удар правой оказался еще сильнее, и он пробил правую руку Прара в области локтя, раздробив костные ткани и оставив рваную рану. Руки Ониктуса беспомощно опустились вниз. Опустился на шпагат и Вардос, снова нанеся по удару правой и левой рукой, но уже по коленям Прара, раздробив кости. Ноги того неестественно согнулись под весом грузного тела. Вардос не спеша поднялся, медленно сводя ноги вместе. Прар начал неистово кричать от ужаса, отчаяния и боли, нелепо шевеля беспомощно отвисшими руками. Вардос громко зарычал извергая слюну на Ониктуса, а потом резко, с неистовой силой пнул искалеченное тело Пара в область чуть ниже груди. Тот перекатился через себя и влип в стену, медленно по ней сползая уже без сознания. Вардос остался доволен тем что сделал. Он злобно улыбнулся осматривая истекающее кровью тело Пара. Проклятый пришелец получил, что заслужил! А теперь пора найти их Оракула! И спасти Кисею! О Кисея – прекрасная Богиня с другой планеты! Вардос очень сильно ее возжелал в этот момент. Он развернулся уходить. Но вспомнил что в комнате осталась его вещь- меч! Вардос нагнулся и взялся левой рукой за рукоять. Он ощутил внутреннюю мощь это прекрасного клинка. Это был бесподобный клинок. Вардос резко дернул плечом и меч с громким треском высвободился из каменных ножен, вывалив часть пола с такой легкостью, словно он находился в мягкой плоти. А еще Вардос почувствовал, что находится в комнате не один. Он повернул голову и увидел как группа красеров испуганно смотрит на него, пятясь назад. Он злобно улыбнулся и зарычал, что не предвещало пришельцам ничего хорошего. А за спинами красеров возник Толеро с яростным выражением лица…
Эвдик, заместитель начальника Кипа смог собрать вокруг себя два с половиной десятка уцелевших коммисаров. И он был очень зол. Очень зол – мало сказать. На красеров у него был зуб. В принципе если говорить на чистоту он был тщеславен, самолюбив, смел и потихоньку устраивал всякие мелкие козни против своего начальника, чтоб занять его место. Однако у него был один существенный минус от которого он не мог избавиться – он очень сильно любил свою большую семью. И вот совсем недавно его племянницу сбила ладья которой управляли пришельцы. И этими пришельцами оказались именно красеры находившиеся в состоянии наркотического опьянения. Племянницу с трудом смогли спасти, а вот красеров отпустили с позволения начальника Кирпа. Эта ситуация перевернула весь внутренний мир Эвдика. Он не мог простить ни начальнику ни красерам того, что случилось. Однако за долгие годы службы в комиссариате он уяснил, что никогда не стоит показывать своих истинных эмоций и ждать подходящего момента. И этот момент наконец проявил себя.
Собрав вокруг себя комиссаров он отдал приказ стрелять на поражение. Пора поставить на место пришельцев. Пусть это будет стоить ему долгожданной карьеры, но…но это стоит того! Они пробирались слаженным отрядом на вверх, ликвидировав по пути уже с десяток подлых касеров. Эвдик понимал, что удивил комиссаров ослушавшись прямого приказа, и потому вырос в их глазах. Следовательно они пойдут на выполнение любого приказа. А у него была лишь одна идея после всего, что натворили красеры – не оставить ни одного из них в живых, пусть даже ценой жизни заложников! И комиссары пойдут на это! Он привел свой отряд на нужный этаж отбивая коридор за коридором, комнату за комнатой. По его подсчетам красеров осталось не больше тридцати пяти. К тому же они не слишком рьяно отступали – следовательно где то скапливают силы для того, чтоб отразить атаку. Глупцы! Скоро они увидят огневую мощь комиссаров. Он слышал как кричали заложники. Как кричали множество красеров. Они где то близко. Скорее всего укрепились в дальней комнате. Слышно как двигают что –то тяжелое – видимо разворачивают свое станковое орудие, чтоб направить на них. Какие мерзкие идиоты. Они сгорят в искрах Эмов вместе со своим орудием. Отряд Эвдика достиг большой двери за которой были слышны крики красеров. Эвдик подал сигнал, чтоб отряд рассредоточился и отошел от двери. Потом негромко сказал:
- По моей команде врываемся в комнату и открываем огонь по всему, что двигается и не двигается! Ясно?! Сожгем этих сукиных детей! – головы с яростно блестевшими глазами кивнули. Эвдик хорошо передал им свой запал. Он стал с боку двери и выкрикнул:
- Говорит старший комиссар Эвдик! Приказываю вам сдаться и сложить свое оружие! Тогда никто не пострадает! – из комнаты послышался яростный крик:
- Сдохни!!! – и след за словами дверь продырявилась от выстрелов оружия красеров. Эвдик усмехнулся. Этого он и ожидал. А теперь, гады смерть вам! Он подал сигнал и несколько комиссаров растреляли дверь из эмов. Та разлетелась в щепки.Эвдик крикнул:
- В атаку! – и ворвался в комнату, с криком стреляя. Тоже сделали и двадцать пять разъяренных комиссаров. Шквальный огонь обрушившийся на красеов был ужасен. Эвдик видел как посреди комнаты стоит станковое орудие. Но оно стояло поперек, словно служило заградительной стеной . По бокам свалены в кучу мебель. Он видел как красеры пытались укрыться за этим всем. Он видел, как разлетается в на кусочки и плавиться это станковое орудие от соприкосновения с искрами Эмов. Как взрывается мебель, как подлетели к стене подстереленные красеры. Это была великолепная картина! Он яростно улыбался довольный уведенным.А комиссары все стреляли и наступали. Но потом Эвдику пришла мысль, что это все слишком просто. И в этот момент по ушам ударил ужасающий резкий звук. Эвдик закричал:
- Глушилка! – но было уже поздно. Приспособление, которое Эвдик назвал «глушилкой» создавало звуковые волны акустическая амплитуда колебаний которых настолько негативно сказывалась на организме альманификарцев, что те без сил валились на пол. В основном оно использовалась для усмирения ультрарадикально настроенных манифистаций альманификарцев и было под строгим контролем комиссариата. Как оно могло оказаться у красеров неизвестно. Однако оно было и применилось. Эвдик как и все остальные комиссары стал валиться наземь от сильнейшей головной боли и усиливающегося бессилия. Это был крах! Точнее смерть! Эвдик увидел как из-за укрытий выскочили крассеры и стали приближаться к ним. У некоторых из них были длинные ножы в руках, другие держали оружие словно дубинки. Эвдик понял, что их хотят порешить не растрачивая безапас. Просто подойти и зарезать, или забить до смети. Это ужасная кончина. Он испугался и стал стонать, тщетно силясь подняться. Эвдик видел высокого худощавого крассера в одеждах красного и синего цветов с необычным длинным посохом. Он издевательски смеялся и держал за волосы беспомощно трепыхающуюся девушку. Один из комиссаров все таки смог подняться и даже направить свой Эм на приближающихся врагов, однако высокий карасер направил свой посох в сторону поднявшегося комиссара. Вокруг посоха стали зараждаться молнии, которые простреливали в пространстве громкими хлопками. Потом они стали вращаться вокруг древка посоха в ужасающем вихре. Красер встряхнул посох и этот ужасающий вихрь с оглушительным треском врезался в комиссара, отбросив того в другой конец комнаты. Красер с посохом скомандовал: