К этому следует присовокупить, конечно, неотделимое от кутиловского стиха чувство слова, многозначности его. Иногда оно способно едва ли не в одиночку организовать и подчинить себе всё стихотворение. Пример тому – содержащее массу оттенков восклицание "Дай понюхаю!" в не имеющем аналогов "Запахе женщины". И никакой выспренности, фальши. Пиршество разговорной речи. Вот уж действительно: "Каждый пишет... как он дышит". Хотя "дышал" Аркадий Кутилов неровно...
В нем жило как бы два человека. Один мог себе позволить совершенно недопустимые, по нашему разумению, вещи. Другой смотрел на это трезво и жестко, и если даже не осуждал впрямую своего без зазрения совести куролесившего двойника, то, случалось, откровенно иронизировал над ним. Он не заблуждался на его счет, знал всему истинную цену, только изменить что-либо не мог. Хулиганство – и в поступках, и в словах – становилось ему подчас необходимым, чтобы ощущать себя (пусть порой таким непотребным образом) свободным человеком в несвободной стране.
Свобода – совершенно обязательная доминанта поэзии Аркадия Кутилова. Несмотря на гримасы судьбы, он был, в известном смысле, счастливый человек. Писал то, что думал, что хотел. Поступал так, как считал нужным. Его никто не мог запугать, притормозить, заставить свернуть в другую сторону. Ниже той пропасти, в какую он опустился, где его постоянно сопровождали бездомье, психушки, тюрьмы, – ниже этого постоянного ужаса была только смерть.
Аркадий Кутилов продолжается. Нас ждут еще необыкновенные встречи с поэтом.
3
В заключение об обстоятельствах гибели поэта. Как получилось, что нет сведений о месте его захоронения. Что можно тут сказать?.. Знаю немногим больше моих читателей, в основном то, что удалось прочесть в различных публикациях. Все-таки попытаюсь суммировать известную мне информацию.
В июне 1985 года (более точной даты не нашел) в сквере около транспортного института обнаружили труп мужчины. Скончался вроде бы от ранения в голову, но последнее из области слухов. Не подтвержден также факт естественной смерти, на чем настаивает один из авторов. Зато в другом материале упомянут участковый милиционер, опознавший в покойном бомжа по фамилии Кутилов. Слышал также, что установила это врач областной психоневрологической больницы. Обратила внимание на ватник, какой у них выдавали пациентам. Правда, тогда не совсем ясно, узнала ли она в погибшем одного из них или именно Кутилова...
Здесь полагалось бы поставить не многоточие, а точку. Не могу даже сказать с определенностью, проведено ли было расследование обстоятельств смерти поэта. Подозреваю, что ограничились формальностями.
Подозреваю неспроста. Не так давно Ирина Печерникова рассказала по телевидению, как тело ее отбившегося от дома мужа – известного киноартиста Александра Соловьева – с трудом удалось обнаружить в Институте Склифосовского. Скончался в первый день 2000 года от "черепно-мозговой травмы". Рана была "нанесена тупым предметом, гладким, как милицейская дубинка"[11]. Тем не менее расследование, как утверждает Печерникова, не проводилось, даром что трагедия произошла не где-нибудь – в столице.
Случившееся с Кутиловым выглядит еще ужаснее, хотя – спросите вы – что может быть ужасней смерти?.. Оказывается, может – если в течение определенного времени не востребовать покойного. Его труп тогда (все равно, опознанный или нет) по каким-то диковатым правилам свалят в общую могилу и тут же забудут к ней дорогу. Кошмар, который в страшном сне представить трудно, и надо еще трижды проверить, существуют ли таковые, с позволения сказать, правила или кто-то походя сочинил их. Хитро сочинил. За двадцать лет не удалось найти не то что могилу – кладбище, на котором она находится.
Объяснить это все-таки сложно. Понимаю еще, почему Кутилова не хватились сразу, как только он исчез из виду: думали, вероятно, что снова угодил в лечебницу или тюрьму. Но слух о смерти в институтском сквере распространился быстро, и остается лишь догадываться, какие такие обстоятельства могли помешать близко знавшим его людям исполнить свой долг, – не перед поэтом даже, просто перед человеком, проводить в последний путь которого больше некому. Либо опасались "связываться" с милицией... Либо испугались хлопот и под разными предлогами убедили самих себя, что хоронить Кутилова должны другие...
Еще труднее понять, почему ничего не изменилось после появления в 1990 году сборника "Провинциальная пристань", – когда стало очевидным, какого неожиданного поэта мы потеряли. Впрочем, в Омске-как ни горько сознавать – подобное в порядке вещей. Город, где безнаказанно сдают в металлолом бюст с могилы Тимофея Белозерова, где не раз оскверняли памятные камни, установленные в честь Леонида Мартынова и Георгия Вяткина (почти как в Писании: "...побивают камнями своих пророков..."), – такой город преспокойно мог забыть о могиле Кутилова. А теперь искать ее вроде поздно уже...
11
Д о к у м е н т а л ь н ы й т е л е ф и л ь м "Необыкновенный роман" // 2003. – 17 янв.
П е ч е р н и к о в а Ирина Викторовна, актриса театра и кино. Стала известна после фильма режиссера С.И. Ростоцкого "Доживем до понедельника" (1968 г.).
С о л о в ь е в Александр Иванович (1952-2000), артист театра и кино.