— Сергей, ради бога, быстрее!
На этот раз Сергей, послушавшись старшего машиниста, бросился к пульту и спустя несколько секунд электричка, натужно взвыв, тронулась с места и стала неуклонно наращивать скорость.
За это время Геннадий успел кое-как усесться на полу, привалившись спиной к металлической стене, и теперь, закатав штанину, изучал рану на ноге. Как бы странно это не было, но кровь уже загустела и почернела, словно с момента ранения прошло несколько часов, а не считанные секунды. Геннадий заметил странную черноту появившуюся на коже вокруг раны, уходившую вверх по голени под закатанную штанину. Испытывая необъяснимую волнение, Геннадий закатал штанину ещё выше, но и там тоже была таинственная чернота.
Сердце Геннадия бешено заколотилось и он, испытывая стремительно нарастающую тревогу, боясь того, что ему предстоит увидеть, расстегнул рубашку на груди. Прямо на его глазах чернота поднималась вверх по груди всё выше и выше. Не в силах произнести ни звука, Геннадий, задохнувшись от ужаса, наблюдал за её продвижением. Тем временем свет в глазах Геннадия начал меркнуть, тем самым, оттесняя его сознание в кромешную тьму.
— Я пытался связаться с диспетчером, но на связь так никто и не вышел, — сообщил Сергей, но, не услышав ответа, повернулся в сторону Геннадия и увидел неподвижно сидящего старшего машиниста привалившего к стене. Похоже, что его напарник лишился сознания. Забыв обо всём Сергей бросился к своему товарищу и в панике затряс того за плечи.
— Гена! Гена, давай не дури! Ты чего это! Да очнись же!
Кровь начала стыть в жилах Сергея. Похоже, что у Геннадия был вовсе не обморок, как он думал сначала. Все признаки говорили о том, что его напарник, как бы безумно это не выглядело, скорее всего, был мёртв — синюшный оттенок кожи, отсутствие сердцебиения, пульса, дыхания.
Сергей ошеломлённо глядел на Геннадия. Всего лишь несколько секунд в жуткой панике тот ввалился в кабину, а теперь был мёртв!
Он глядел на лицо Геннадия, которое было искажено предсмертными муками, и даже после смерти не разгладилось и не обрело покой и успокоение.
Но вот глаза Геннадия, раскрылись. Обрадованный этим обстоятельством, Сергей хотел, было уже сказать ему о том, что он здорово испугался, решив, что тот умер, но так и не успел этого сделать, так как Геннадий, издав утробное рычание, с непостижимой скоростью метнулся к Сергею и одним движением челюстей разорвал ярёмную вену своего ошеломлённого напарника, и его кровь неудержимым напором начала фонтанировать из жуткой раны.
А меж тем многотонный железнодорожный состав, как ни в чём не бывало, продолжил свой путь, вот только теперь до его управления в этом поезде никому не было абсолютно никакого дела.
— Нужно немедленно сообщить об этом в милицию, — запоздало, спохватившись, воскликнула Елена.
— Думаю, что теперь это уже бесполезно, — не согласился с ней её спаситель. — Ты только посмотри вокруг! У меня вообще создаётся впечатление, что больше такой инфраструктуры как органы внутренних дел не существует. Но даже если кто-то из них и уцелел, не считаешь же ты, что они до сих пор не знают о случившемся? У нашей милиции, конечно, позднее зажигание, но не думаю что совсем уж настолько. Но даже если произойдёт чудо, и ты до них и дозвонишься, то я почему-то не думаю, что они, бросив всё, поспешат к тебе на помощь.
Елене ничего не оставалось, как согласиться с доводами Алексея.
Удостоверившись в том, ему удалось убедить Елену не звонить в милицию, Алексей, сохраняя всё тот же невозмутимый вид, продолжил вести машину к выходу из города. Он и сам был уверен в том, что если милиция ещё существует, то теперь она вряд ли представляет из себя сколько-нибудь серьёзной опасности для него, но на тот случай если (чем чёрт не шутит) кто-нибудь ещё остался, то лучше заранее сделать всё для того чтобы их пути ни коим образом с ним не пересекались.
Глядя в окно и видя всё то, что происходит снаружи, Елена больше не могла лгать самой себе. Масштабы катастрофы были поистине огромными. Здесь действовала не какая-нибудь жалкая кучка психопатов, стихийно вырвавшихся на свободу из психиатрической клиники. Похоже, что в данное действие действительно было вовлечено несколько сотен, если не тысяч, человек и теперь из каждого двора, из каждого закоулка на протяжении всего проделанного ими по городу пути все они бежали наперерез их движущейся машине.
Порой ей даже казалось, что им просто нет счёта. Конечно, они были опасны, но не настолько, чтобы взять машину, идущую на приличной скорости, голыми руками, но вкупе с теми пробками, которыми изобиловала дорога, где им приходилось снижать скорость или вовсе останавливаться и сдавать назад, для того чтобы отыскать другой путь, их абордаж вполне бы мог закончиться успешно. Вот поэтому-то от её неожиданного спасителя требовалась полная концентрация на дороге, для того чтобы не дать этим упырям ни единого шанса, и, понимая это, Елена постаралась больше не отвлекать Алексея от дороги своими глупыми вопросами. Вместо этого Елена сконцентрировалась на собственных впечатлениях. Видя всё то, что происходит вокруг, она пришла к заключению о том, что, видимо, не зря лелеяла надежду навсегда вырваться из этого города, словно заранее предчувствовала то, что здесь должно произойти, жаль только, что у неё этого не вышло сделать заблаговременно, но лучше уж позже, чем вообще никогда.