Найлз Брекович усмехнулся.
– Видишь, как быстро переговоры превращаются в угрозы, если в них замешана баба. У тебя есть последний шанс, Чёрный Шип.
– Переговоры это не что иное, как требования, подкреплённые угрозами, – сказала Роза, шагнув вперёд, и уставилась каменным взглядом в глаза Найлза Брековича. – И вот мои требования. Отъезд. Изгнание. Каждого члена каждого чистокровного семейства. Я даже сама вас отвезу на кораблях. Ваш режим подошёл к концу. Дикие Земли принадлежат мне.
Чистокровный лорд снова пристально посмотрел на Розу.
– Шлюха! Приводи свои жалкие армии. Веди своих головорезов и наёмников. Предателей и перебежчиков, которые забыли своих настоящих хозяев. Чистокровные встанут против тебя. Мы сокрушим вас, как делали уже много раз прежде. Твоему мужу больше подойдёт петля, а тебе я покажу, где твоё место. И ты сдохнешь с моим хуем во рту, как прирождённая шлюха! – С этими словами Найлз Брекович развернулся и пошёл прочь.
Роза стиснула зубы, внутри сражались терпение и досада.
– Это ваш последний шанс, лорд Брекович. Я предлагаю вам изгнание. Мирный путь. Последний шанс спасти вашу семью и ваш род. Прошу вас, не будьте глупцом. Примите моё предложение, поскольку дважды я предлагать не буду. Если сейчас уйдёте, то закончиться всё может только кровью.
Найлз Брекович остановился и оглянулся через плечо, но не на Розу.
– Только время зря потратил. Ты трус, Чёрный Шип. Ты должен был вести переговоры со мной, как мужик, а не посылать бабу просить за тебя. – С этими словами он ушёл прочь, и мужчина в белой робе присоединился к нему.
Из-за спины вальяжно вышел Бетрим и сплюнул в пыль.
– Значит, война?
Роза кивнула. Она знала, что всё так и закончится, но надо было попытаться. По крайней мере, никто не скажет, что она не пробовала решить всё по-другому.
Бетрим фыркнул и почесал обгорелую часть лица.
– Как хошь, любимая. Скажешь маршировать, и мы пойдём. Скажешь убивать – мы спросим, кого. Мы все за тобой. Все Дикие Земли, пожалуй.
Роза ухмыльнулась и посмотрела на мужа дикими, голодными глазами.
День 1. Осада
1. Чёрный Шип
Бетриму хотелось к чему-нибудь прислониться. Он всегда чувствовал себя намного спокойнее, когда спина опиралась на что-то твёрдое – так меньше шансов получить с той стороны удар ножом. К несчастью, невозможно ни к чему прислониться, если сидишь на лошади.
– Чёт не припоминаю, чтоб они казались такими высокими, когда мы были здесь в прошлый раз, – сказал он.
– Стены? Или придурки, что по ним расхаживают? – спросила Генри. Бетрим взглянул одним глазком на маленькую убийцу и увидел резкую ухмылку под кавалеристской шляпой. Глаза он не видел, но мог поспорить, что они смотрят на город впереди.
Бетрим пожал плечами.
– И те, и другие? – В прошлый раз в Тигле всё было как в тумане. Бетрим точно помнил цепи, звеневшие на запястьях и натиравшие кожу. А ещё помнил, как валялся без сознания, и потом – свою казнь. Теперь, подумав об этом, он понял, что почти ничего не может вспомнить об этом месте, кроме недолгой остановки в темноте тюремной камеры и стен, таких толстых и высоких, что надорвался бы любой, попытавшийся взять их приступом. Но всё же, вот он здесь, во главе армии, которая собирается брать город приступом.
Он прищурился и посмотрел на стены, прикрыв от солнца свой единственный глаз левой трехпалой рукой.
– Чё эт там висит на стенах? Ведь не то, о чём я думаю?
Генри сплюнула и втянула воздух через зубы. Бетриму не надо было смотреть на неё, чтобы узнать, как она оскалилась.
– Трупы. Дохуя трупов.
– Кто-то знакомый?
Генри фыркнула.
– Шип, всегда есть кто-то знакомый.
Бетрим кивнул и начал шарить по своим седельным сумкам, не отводя взгляда от трупов. Он не умел считать больше своих пальцев, которых становилось всё меньше, но понимал, что трупов тут сотни, и это немало. Все они свисали на длинных верёвках до середины стены. Гниющие тела в мундирах его армии. Его солдаты. Мужчины и женщины, которые пошли на войну за Чёрным Шипом. Бетрим вытащил из сумки бурдюк и поднял в сторону стены.
– Выпьем за павших. – Он глотнул дешёвого вина и передал бурдюк Генри.
– Скоро и мы там будем. – Закончила тост Генри, поморщилась от вкуса вина, и передала бурдюк обратно.
Подъехал генерал Курт Верит – на жеребце крупнее многих, под стать этому гиганту в доспехах – и принялся отдавать приказы войскам ставить военный лагерь, вдалеке от стен, за пределами досягаемости стрел.
Солнце давно прошло зенит, и уже скоро свет начнёт меркнуть. Так далеко на севере Дикие Земли представляли собой холодный серый простор, даже когда над ними палило жаркое солнце – а ночью казались ещё хуже, почти безжизненными. Только камни, кусты, да редкие козы смотрели на проходившую мимо армию. Ну, и ещё крики смеющихся собак следовали по пятам каждый шаг пути. Бетрим ненавидел север и терпеть не мог холод, и уж конечно хотел бы, чтобы чистокровные ублюдки устроили свой последний оплот в более тёплом месте.