Андерс раскрыл рот, чтобы ответить, и понял, что не может придумать остроумную колкость. А он уже давно понял, что в таких случаях лучше признать поражение.
– Андерс, похоже, он тя сделал, – сказал Шип из глубины шатра.
– Полагаю, вы правы, босс. – Андерс ухмыльнулся и потрепал Пага по волосам. – Ваш подопечный – настоящий маленький головорез.
Шип кивнул. Он стоял, прислонившись к центральному столбу шатра, и выглядел довольно сурово. Там была и Роза – сидела за столом с сияющим видом, несмотря на вспучившийся живот. Андерс никогда не находил беременность привлекательной для женщин, но Роза переносила её хорошо, и, вполне вероятно, была самой опасной женщиной из всех, кого он когда-либо встречал, а это о чём-то да говорило.
– Миледи, – сказал Андерс, низко поклонившись. – Вы прекраснее солнца после ночи длиною в год.
Роза приподняла одну бровь и улыбнулась.
– Всё равно не отмажешься, Андерс.
Андерс понятия не имел, от чего он пытался отмазаться, но точно знал, что отмазаться хочет. Планы Шипа часто приводили к тому, что Андерса избивали, а планы Розы по меньшей мере в двух разных случаях привели к тому, что его почти убили.
– Думаю, попытаться стоило. А от чего именно мне не отмазаться? И прошу, не говорите, что от переговоров.
– Переговоры, – ухмыльнулся Шип.
– Босс, у вас когда-нибудь возникало чувство, будто вы только что выкопали себе могилу?
Шип кивнул.
– Практически всякий раз, как разговариваю со своей женой.
Андерс принялся качать головой.
– Босс, не знаю, как это может закончиться хорошо. Никто не хочет вести с вами переговоры после того, что случилось в Рейнгарде.
– Частично из-за этого мы посылаем тебя.
– А что случилось в Рейнгарде? – спросил Паг.
Все с минуту таращились на юного сквайра, а Паг эту минуту выглядел очень смущённо оттого, что попал в центр такого внимания.
– Убийства, – сказал Шип, и ему хватило духу не выглядеть при этом виноватым. – Кровавые убийства, и их было немало. Чистокровные потеряли целую семью, а мы потеряли хорошего друга.
– Такая цена не кажется чрезмерной за взятие целого города. – И снова Паг оказался в центре внимания.
– Тя там не было, парень, и Бена ты не знал, так что пропущу эт мимо ушей. – Шип сплюнул на ковёр под ногами, и Роза поморщилась, но ничего не сказала. – Потеря Бена Шести Городов – слишком крутая цена за то, чё там вышло.
На добрых несколько секунд повисла тишина.
– Как бы то ни было, – продолжил Андерс, когда решил, что Шип закончил. – Молва разошлась. Вы убили Хаммера во время переговоров…
– Помнится, там была дуэль… В каком-то смысле.
– Что ж, босс, как бы вы это ни называли, это не означает, что мой отец думает так же.
– А-а-а, но в этом-то и дело, Андерс. – То, что Роза вступила в разговор, скорее всего означало конец любым попыткам Андерса противоречить, но, чёрт возьми, он всё равно собирался попробовать. – Найлз Брекович твой отец.
– Так это ни черта не значит. Разве я не упоминал о том, сколько раз он пытался меня казнить?
Роза терпеливо улыбнулась. Другие сочли бы улыбку изящной, но Андерс с первого взгляда распознавал снисходительность, частично оттого, что сам так любил её использовать.
– Если я или Бетрим приблизимся к этим стенам, то нас утыкают стрелами прежде, чем мы произнесём хоть слово. А ты, с другой стороны…
– Я? – усмехнулся Андерс и повернулся к Шипу. – Уж вы-то, по крайней мере, должны помнить, как мой отец пытался нас убить? Я потерял палец!
– Я помню, как ты говорил, что он пытался не очень-то рьяно, потому как, может, на самом деле и не хотел твоей смерти.
Андерс хохотнул.
– Когда речь идёт о неудавшемся убийстве, пытаться не очень рьяно это не то же самое, что вовсе не пытаться. Отправьте туда Пага. Он никто. Всем плевать, жив ли он. Мой отец вряд ли убьёт кого-то настолько неважного.
– Андерс, у Пага нет опыта, необходимого для переговоров с твоим отцом, – спокойно сказала Роза и глотнула чего-то, подозрительно напоминавшего фруктовое вино. Андерс почувствовал, как рот начинает увлажняться. – И у него нет необходимых знаний, чтобы вести переговоры от моего лица.
Андерс оторвал взгляд от вина и покачал головой.
– Миледи, не имеет значения, что он говорит или не говорит. Можно мне бокал вина?
Роза снова глотнула и уставилась на него.
– Ясно. Что ж, миледи. Дело в том, что после Рейнгарда никто из оставшихся чистокровных не поверит ни слову от Шипа или от вас.
– Все оставшиеся чистокровные залегли в этом городе.