Роза наклонилась вперёд, всё ещё щурясь.
– Они что, ещё шевелятся?
– Да, моя госпожа. Многие из них ещё живы. Можно так насадить человека на кол, что он будет жить несколько дней. Мы ничего не можем для них сделать. Если подойти так близко к стенам, то мы подставим себя под луки. – Генерал отвернулся и покачал головой.
Роза поморщилась, когда внутри неё зашевелился ребёнок. Немного покачнулась, и руки сами дёрнулись к животу. Ей говорили, что боли абсолютно нормальны на такой стадии беременности. Из этого не следовало, что они будут приятны.
Курт Верит опустил глаза, и она увидела, как к его щекам прилила кровь. Он с радостью готов был трахать маркитантку в присутствии своих людей, но от небольшого неудобства беременной женщины краснел, как мальчишка, впервые увидевший сиськи.
Акушерка бросилась вперёд и подхватила под руку, чтобы не дать Розе упасть.
– Довольно, Люсиль, – бросила Роза. Выдержка вернулась к ней почти также быстро, как и пропала: – Я позову тебя, если потребуется, и мне правда не нужна акушерка всякий раз, как что-то кольнёт.
Курт всё ещё стоял рядом и с мрачным выражением на лице снова внимательно разглядывал стены. Мимо по своим делам проходили другие солдаты. Некоторые старательно отводили взгляд от беременной женщины в дорогом платье, совершенно неуместную здесь, посреди армейского лагеря. Другие наоборот глазели на неё без тени узнавания.
Последние два года Роза со своей постоянно растущей армией пробилась через все Дикие Земли, удаляя по пути чистокровных, словно некротические ткани. Но никогда она не стояла во главе этой армии. Большинство солдат никогда не видели её в лицо. Они шли за Чёрным Шипом, и многие, наверное, даже не знали, что он лишь её орудие. Что все решения принимает она, и просто передвигает Шипа туда, где он нужен больше всего.
Пришло время это изменить. Пришло время, чтобы войска увидели её вместо мужчины, который однажды сядет с ней на трон. Пришло время им понять, кто на самом деле стоит во главе.
– Генерал, не могли бы вы устроить мне экскурсию, – сказала Роза, завязывая длинные чёрные волосы в тугой хвост. Конечно, ходить по грязи в красном шёлковом платье – не самая хорошая мысль, но не было времени переодеваться, да и не было кожаной одежды, в которую влез бы её раздутый живот.
Курт Верит повернулся к ней и ухмыльнулся в бороду.
– Разумеется, моя госпожа.
– Вряд ли это мудро, с учётом вашего положения…
– Люсиль, – сказала Роза голосом твёрдым, как железо. Потом развернулась и уставилась на акушерку взором, способным заморозить лаву. – Если снова будешь со мной спорить, то я возьму один из ножей, спрятанных под платьем – а ты знаешь, что они там, поскольку сама помогала их туда привязывать, – и воткну тебе в глаз.
Курт Верит хихикнул, решив, вероятно, что это пустая угроза.
– Генерал, – сказала Роза, отворачиваясь и лучезарно улыбаясь. – Экскурсия. По всему лагерю.
Роза ещё раз взглянула на стены Тигля, стараясь не смотреть на висевшие там тела. Найлз Брекович и Алистар Д'роан стояли наверху с последними членами своих чистокровных семейств. Роза надеялась, что все они смотрели. Надеялась, что им её видно – как красный маяк в океане бурого, чёрного и серого. Надеялась, что им страшно.
4. Чёрный Шип
Аллестро Пропавший, или капитан Пропавший, как его стали называть, привёл тридцать шесть человек. Таким образом, общая численность составила сорок один, если считать Пага. Парень-то, разумеется, себя считал, а вот Бетрим сильно сомневался, что тот умеет пользоваться клинком, висевшим у него на бедре. Если, как полагал Сузку, там не больше десятка настоящих хааринов и кучка народу, больше привычного мыть горшки и печь хлеб, то были все шансы прикончить гадов и выйти совершенно невредимыми.
Солнце висело низко, по качающемуся океану травы тянулись длинные тени. К западу отсюда почти ничего не было, кроме плоских безжизненных равнин, за которыми земля сменялась морем. Из-за этого здесь, далеко на севере Диких Земель, дни тянулись, словно целую вечность.
К югу медленно текли мутные воды реки Грейуош. Говорили, что Грейуош настолько глубокий и длинный, что под его неспешными водами можно укрыть всех людей Диких Земель. Бетрим не понимал, зачем вообще кто-то о подобном задумывается, и ему не было дела до того, правда это или нет.
Знавал он как-то человека, который плавал в Грейуоше, хотя было это не так далеко на западе. Десятипалый Пловец, так его называли. Этот гад и впрямь знал, как плавать. Всё нырял и торчал под водой, пока минуты тянулись одна за другой, так долго, что Бетрим уж начинал думать, что тот утоп, а потом выныривал с какой-нибудь глубоководной травой или давно потерянным артефактом, и утверждал, будто ему тыщи лет. У него была какая-то стеклянная приспособа, которую он привязывал к лицу, чтобы видеть под водой, и никого к ней не подпускал. Пловец зарабатывал себе на жизнь, продавая хлам, который находил на дне. Бетрим задумался, прыгает ли он и до сих пор в Грейуош, вытаскивая предметы, которым лучше бы оставаться под водой.