Босх кивнул:
— Верно. Однако я смотрю на это с точки зрения свидетеля, дающего показания на суде. Хочу иметь возможность сказать, что мы проверяли Трента и быстро сняли с него подозрения. Я не желаю, чтобы какой-нибудь адвокат спрашивал меня, почему, если сняли их быстро, ждали неделю или две, чтобы оповестить об этом. Шеф, это будет выглядеть так, будто мы что-либо утаивали. Большого значения это иметь не будет, но впечатление произведет. Присяжные вечно ищут повод не доверять полицейским вообще и лос-анджелесскому управлению полиции в частности.
— Хорошо, детектив, я все понял. Но мое решение остается неизменным. О Тренте мы объявлять не будем. Пока не появится обоснованно подозреваемый, которого можно будет назвать журналистам.
Босх покачал головой и немного ссутулился.
— Что еще? — спросил Ирвинг. — Через две минуты у меня совещание с начальником управления.
Босх взглянул на начальницу и покачал головой. Больше никакими сведениями он не собирался делиться. Биллетс сказала:
— Шеф, похоже, дела пока находятся на этой стадии.
— Детектив, когда собираетесь встретиться с отцом жертвы?
Босх указал на Эдгара:
— Шеф, здесь детектив Эдгар. Мы пока ищем свидетеля, с которым есть смысл побеседовать до встречи с отцом. Это друг детства жертвы. Мы думаем, он может знать о побоях, которым подвергался мальчик. Этот день мы намерены посвятить его поискам. Полагаем, он в Голливуде, и у нас там много осведомителей...
— Да, это замечательно, детектив. Продолжим разговор завтра утром.
— Слушаюсь, сэр, — произнесла Биллетс. — Опять в половине десятого?
Ответа не последовало. Ирвинг уже вышел.
30
Утром Босх с Эдгаром дополняли досье новыми данными и звонили во все городские больницы, чтобы отменить поиски документов, затребованных в понедельник утром. Но вскоре Босх устал от канцелярской работы и сказал, что пора ехать.
— Куда? — спросил Эдгар.
— Надоело мне ждать. Давай съездим, взглянем на него.
Им пришлось отправиться в машине Эдгара, поскольку в гараже неприметных машин не осталось. Они направились по 101-му шоссе в Долину, затем по 405-му к северу, в Ван-Найс. Трейлерный лагерь «Манчестер» находился на бульваре Сепульведа.
Ворота отсутствовали, был только асфальтовый гребень с желтыми полосами на въезде. Дорога огибала лагерь, трейлер Сэма Делакруа находился в ее конце, там, где она упиралась в двадцатифутовую защитную стену вдоль скоростного шоссе, воздвигнутую, чтобы заглушать непрерывный рев моторов. Но стена лишь слегка понижала его громкость и меняла тон.
Трейлер был узким, одноместным, с ржавыми пятнами, идущими по алюминиевой обшивке от заклепочных швов. Под навесом стояли столик и угольная жаровня. От одного из столбов навеса к углу соседнего трейлера тянулась бельевая веревка. В задней части узкого дворика к звукозащитной стене прижималась алюминиевая кладовка величиной с уборную.
Окна и дверь трейлера были закрыты. На укромной стоянке машины не оказалось. Эдгар проехал мимо него со скоростью пять миль в час.
— Похоже, дома никого.
— Поедем на поле, — предложил Босх. — Если он там, тебе, пожалуй, придется взять ведро мячей.
— Я всегда рад поупражняться.
На поле оказались всего два игрока, но утром, видимо, игра там шла вовсю. Все оно, протянувшееся на триста ярдов до самой звукозащитной стены, было усеяно мячами. В дальнем конце натянули сетку, защищавшую от попаданий машины на шоссе. Неподалеку оттуда медленно ехал маленький трактор с прицепленными тележками для сбора мячей, его водитель был защищен закрытой кабиной.
Босх наблюдал за ним несколько минут в одиночестве, пока Эдгар не подошел с ведром мячей и сумкой с клюшками, которую хранил в багажнике.
— Надо полагать, это он, — сказал Эдгар.
— Да.
Босх отошел к скамье и сел понаблюдать, как напарник будет бить по мячам с маленького квадрата резиновой травы. Эдгар снял пиджак и галстук. Выглядел он там не столь уж неуместно. Неподалеку от него орудовали клюшками двое мужчин в костюмных брюках и рубашках с пуговицами сверху донизу, видимо, приехавшие из офисов на время перерыва поддержать спортивную форму.
Эдгар поставил сумку на деревянную подставку и выбрал одну из клюшек с железной головкой. Надел взятую из сумки перчатку, сделал несколько взмахов для разминки и стал бить по мячам. Несколько первых покатилось по земле, и он выругался. Потом начал посылать их в воздух и как будто был доволен собой.
Босха это забавляло. Он не играл в гольф ни разу в жизни и не понимал, что в нем привлекательного для многих людей, — собственно, большинство детективов играли фанатично, и в штате проводились целые серии соревнований между полицейскими. Ему нравилось смотреть, как вдохновлялся Эдгар, хотя посланные по земле мячи не засчитывались.
— Попади в него, — предложил он, когда решил, что Эдгар окончательно разогрелся и пришел в полную готовность.
— Гарри, — усмехнулся Эдгар, — хоть ты и не играешь, должен тебе кое-что сообщить. В гольфе целят мячом во флажок. Движущихся целей не существует.
— Тогда почему бывшие президенты всегда попадают в людей?
— Потому что им дозволено.
— Брось, сам говорил, что все стараются попасть в этого тракториста. Попади.
— Все, кроме серьезных игроков.
Но Эдгар так занес клюшку, что Босх понял: напарник хочет послать мяч в трактор, который доехал до конца поля и стал разворачиваться. Судя по разметке, до него было сто сорок ярдов.
Эдгар взмахнул клюшкой, но мяч снова покатился по земле.
— Черт возьми! Видишь, Гарри? Это может навредить моей технике.
Босх засмеялся.
— Чему радуешься?
— Приятель, это же просто забава. Сделай еще попытку.
— Это ребячество.
— Сделай.
Эдгар промолчал. Снова занес клюшку, целясь в трактор, находившийся теперь посередине поля. Размахнулся и ударил по мячу, который со свистом полетел к цели, но прошел в двадцати футах над трактором.
— Отличный удар, — сказал Босх. — Если только ты не метил в трактор.
Эдгар молча сверкнул на него глазами. Он в течение пяти минут посылал мяч за мячом, но все они пролетали не ближе чем в десяти ярдах. Босх не говорил ни слова, однако досада Эдгара усиливалась, наконец он повернулся и гневно воскликнул:
— Хочешь попробовать?
Босх изобразил недоумение:
— О, ты все еще пытаешься попасть в трактор? Я не догадывался.
— Ладно, пошли отсюда.
— У тебя еще осталась половина мячей.
— И черт с ним. Это отбросит мою технику на месяц назад.
— Значит, уже все?
Эдгар сунул клюшку в сумку и злобно посмотрел на напарника. Босх с трудом удержался от смеха.
— Джерри, я хочу взглянуть на этого типа. Неужели не можешь немного помахать клюшкой? Похоже, он скоро заканчивает.
Эдгар глянул в поле. Трактор теперь находился у пятидесятиярдовых отметок. Если водитель вернется к звукозащитной стене, то работу должен закончить скоро. Новых мячей было мало — только Эдгара и тех двух офисных служащих, — и снова проезжать по полю из конца в конец не требовалось.
Эдгар вздохнул, взял одну из деревянных клюшек и двинулся обратно к зеленому квадрату искусственной травы. И превосходным ударом послал мяч чуть ли не к самой стене.
— Тайгер Вудс[7], поцелуй меня в задницу, — произнес он.
Следующий мяч угодил в настоящую траву футах в десяти от лунки.
— Черт.
— Когда играют по-настоящему, бьют с этой искусственной травы?
— Нет, Гарри, не бьют. Это тренировка.
— О, так на тренировке вы не воссоздаете реальных игорных положений?
— В общем, нет.
Трактор свернул с дорожек и подъехал к сараю позади прокатного пункта, где Эдгар брал мячи. Кабина открылась, из нее вылез человек лет шестидесяти. Он принялся вытаскивать из тележек полные мячей корзины из проволочной сетки и носить их в сарай. Босх попросил Эдгара продолжать бить по мячам, чтобы не привлекать к себе внимания. Сам с беспечным видом направился к прокатному пункту и взял полведра мячей. Он оказался почти в двадцати футах от водителя трактора.