Валентина молясь о том, чтобы Фифа, которая была с ней уже восьмой год, не пострадала, побежала за ней.
Петляя по Старграду, Валентина, все гадала, куда направлялась мама. Здание ордена они давно миновали, но теплилась надежда, что её вызвали на место преступления. Она даже подумывала над тем, чтобы покончить со слежкой и отправиться домой. В самом деле, кому придет в голову следить за мамой?
Вот только, выйдя на одну из заброшенных улиц, она расстроено заметила, что к маме присоединился папа. Достав из кармана джин баллончик с гранитной пылью, она опасливо косилась, как шевелились и исчезали тени под светом фонарей, и всем телом чувствовала, как мируги её изучали. Чем дальше она шла, тем чаще ловила себя на мысли, что эта длинная извилистая улица ей знакома. Когда в дали в тупике показался единственный уличный портал, у Валентины свело живот от неприятной догадки.
Лет в четырнадцать, Валентина наслушавшись одноклассников, которые хвастались тем, что побывали на улице Зарлиной, решила, что и ей нужно там прогуляться и своими глазами убедиться во всем том, о чем с жаром рассказывали все вокруг. Узнав о её намерениях, Артур Родин сначала сказал, что она туда попадет только через его труп, а потом увязался за ней. Он давно успел убедиться, что если Валентина что-то решила, то её не остановить. Добравшись до последнего уличного портала, они наткнулись на старую лавку рядом, где продавались черные балахоны с капюшоном. Вещи не могли спасти от дождя или холода, но хорошо помогали избежать лишних взглядов, остаться незамеченными и слиться с неприятной толпой. Они оасливо посматривая на продавца без губ, потратили на балахоны все деньги, что были, но так и не попали на Зарлиную. А все потому, что им малолетним даже не пришло в голову, что через портал можно пройти, достигнув совершеннолетия. Один плюс от этого глупого похода был - Валентина уличила одноклассников во вранье.
Валентина силилась разглядеть впереди в полумраке, что старой лавки с балахонами нет, чтобы убедиться - она ошиблась, и её родители направлялись не на Зарлиную. Как внезапно вокруг неё стал сгущаться черный дым, и она не мешкая, и минуты распылила вокруг пол баллончика с гранитной пылью.
- Лучше держитесь от меня подальше! - процедила она сквозь зубы, стараясь не выдавать страха.
Дым развеялся и сгустился в фигуры черных людей, которые издеваясь, стали выскакивать перед ней и тут же рассеиваться, как только она выставляла баллончик.
- Мерзкие! - выпалила она, когда из-за одного мируга, чуть не выронила единственную защиту.
Она заметила, что её родители вдруг остановились, а приглядевшись, поняла почему - они покупали балахоны. Валентина в расстроенных чувствах замерла на месте. Но может они по работе? Но тогда почему, они хотят скрыть, что члены ордена? А может они работают под прикрытием? Хоть бы так! Пожалуйста-пожалуйста!
Из ступора Валентину вывели мируги, которые наглым образом её окружали. Родители пропали из виду, должно быть они уже прошли через портал. Она поняв, что помощи ждать неоткуда и решив оставить хоть немного гранитной пыли на обратный путь, несколько раз брызнула в более близких миругов и рванула со всех ног, к лавке.
- Такой красивой девушке нужен самый лучший балахон, - любезно проговорил продавец. С их последней встречи он изменился и стал еще неприятней. Теперь у него не хватало не только губ, но и носа.
- Сколько? - дрогнувшим голосом спросила Валентина.
- Пятьсот рублей.
Валентина просунула руку в карман джинс и посчитала сколько у неё денег. Она совсем не рассчитывала, что вечер закончится таким ужасным образом.
- У меня есть только триста пятьдесят...
- Почему нет? Если ты купишь для меня кошачьих глаз...
- О боже, нет! - скривилась Валентина, не желая даже думать, зачем они ему.
- Нет, так нет...
Фифа кружила над головой, она не могла следить дальше, нужно было открыть портал. Но идти без маскировки худшее, что можно только придумать. Валентина вряд ли вернется домой хоть живой хоть мертвой, если не сольется с толпой.
- Ладно, где? - спросила она и протянула деньги.
- В ломбарде «Зверинец», - ответил продавец, и положил перед ней балахон. - На все триста пятьдесят рублей.
Валентина переборов отвращение надела вещицу, тщательно спрятала волосы и на пол лица натянула капюшон. Подойдя к красной двери, она прочитала объявления:
«Осторожно!», «Опасно для жизни», «Вход только для совершеннолетних».
Восемнадцатилетие Валентина отпраздновала еще три месяца назад. А что касалось других объявлений, так это жалкая попытка ордена остановить поток горожан одурманенных легкой, на первый взгляд, наживы. После магической аварии, когда многие жители испытали на себе возможности сильных артефактов и темной магии, их словно подменили. В погоне за своими желаниями, они превратили Зарлиную в улицу отчаяния, обмана и страха. Лет четырнадцать назад, орден вместе с Советом собирались уничтожить улицу, из-за чего начался бунт. Горожане выходили на улицы и протестовали с плакатами, на которых красовались слова об ущемлении прав и рабстве. Люди отстаивали право решать самим посещать Зарлиную или нет, и давили на то, что понимали и принимали всю опасность для жизни, поэтому никаких претензий к городу, в случае чего, не имели. После месяца переговоров, Совет издал указ, что Зарлиная остается и отныне все дела, происходящие там, не попадают под юрисдикцую ордена. В какой-то мере, горожане получили маленькую страну со своими законами и порядками.