- Давай уже! Где дверь? - крикнул мыши Марк.
Черный густой дым обвивал фонарные столбы, прицелившись к мигающим лампочкам, будто черные огромные змеи подбирались к гнездам. Он похолодел от ужаса, когда фонарь под которым он только что пробежал, вдруг просто потух. Как и другой на противоположной стороне улицы. Он увидел, что непроглядная тьма существ собралась его встречать впереди, как мышь, наконец, выбрала дверь.
Марк буквально вывалился из сторожки на пыльную проселочную дорогу. Отдышавшись, он отряхнулся от пыли и осмотрелся. Одинокий фонарь освещал на холме старинную усадьбу, довольно мрачную на вид. Марк надеялся, что мируги остались позади, но дверь открылась и из неё повалил дым. Не теряя и минуты, он побежал вслед за мышью к двухэтажному деревянному строению.
Дом был совсем без окон, и выглядел довольно заброшенным. Заросшее сорняками крыльцо скрипело при каждом шаге. Марк нетерпеливо постучал в дверной молоток в виде угрюмого лица с кольцом в носу. Мируги сбавили ход, но продолжали наступать, будто раздумывали успеют ли до него добраться.
- Вы к кому? - гнусавым голосом спросил дверной молоток и несколько раз моргнул.
- Я... У меня здесь встреча с Виктором Кряновым.
Марка совсем не удивило, что с ним разговаривал дверной молоток. В этот момент его больше волновало, как скоро до него доберутся мируги.
- А его еще нет, - сказал дверной молоток и улыбнулся. Явно забавляясь, при виде лихорадочно озирающегося Марка.
«Они могут проникнуть в усадьбу? Если спросить поймет, что чужак или нет?» - рассуждал про себя Марк и нетерпеливо спросил:
- Можно я подожду внутри?
- А путевик? - плаксиво спросил дверной молоток. - Вдруг этой мыши вздумается висеть на моем кольце.
Мышь закружила над Марком, и он подставил ладонь.
- Замри, - сказал он, когда она приземлилась на руку и закаменела. Марк осторожно убрал фигурку в карман и сурово посмотрел на дверной молоток.
- Дай-ка еще подумать, - сказал дверной молоток, причмокивая и наслаждаясь властью над моментом.
- Ну же! - поторопил его Марк.
Мируги были совсем близко, скопившись в черное облако у крыльца.
- Входи, - сказал дверной мотолоток, недовольные тем, что не дали вдоволь поглумиться.
Марк не стал дожидаться, когда громоздкая дверь сама отворится и с силой раскрыл на распашку. Едва переступил за порог, как за ним дверь громко захлопнулась, чудом его не задев.
- Только веди себя прилично оболтус! - крикнул дверной молоток с улицы.
Марк не шевелясь постоял несколько минут - похоже мируги не могли проникнуть в дом. И с чувством выдохнув, прошел в гостиную, где плюхнулся в ближайшее кресло. Чудо, что в городе вообще кто-то жил и двойное чудо, что доживал до старости. Свихнуться можно!
- Если раньше не помрешь, - мрачно заключил вслух Марк и принялся осматриваться.
Не смотря на то, что снаружи дом выглядел давно забытым и не жилым, внутри было довольно уютно и чисто. Гостиная освещалась керосиновой люстрой на цепях, а пол устилал восточный ковер. Кресла хоть и истрепались со временем, а велюровая обивка цвета бордо, местами протерлась, но все же были весьма удобными и мягкими.
Стены были увешаны портретами милой семейной пары, по которым можно было отследить их жизнь. Постепенно молодой мужчина старел, а вот с женщиной все было немного иначе. Она до поры тоже старела, даже обрела чуточку морщин и немного седины, но на этом все. В один момент она будто стала не подвластна времени. Над камином висел, судя по всему последний портрет из жизни пары. На нем мужчина превратился в очень старого и немощного, что казалось будто, он женился на женщине гораздо моложе себя.
Узкая деревянная лестница вела на слабо освященный балкон второго этажа. Любого кто поднимался по ней, встречало большое железное лицо на пол стены. Оно было почти, как то, что висело на двери в виде дверного молотка, только с более важным видом и без кольца в носу.
Приглядевшись, Марк заметил, что в темном проеме второго этажа, кто-то стоял.
Фигура шевельнулась и на свет вышла женщина, чьи портреты он только что рассматривал. Марк едва скрыл волнение - в живую она выглядела намного иначе. Волоча левую ступню, она с трудом спускалась к нему на встречу. В правой глазнице, вместо глаза зияла чернота, кожа на лице и руках потрескалась так, что была похожа на географическую карту. Левый стеклянный глаз, ни разу не моргнув, все это время не сводил с него взгляда. Но при всем при этом, она была в выглаженном чистом платье в цветочек и с аккуратно уложенными волосами в тугой пучок.