- Притворяется! - выдал его дверной молоток с женским лицом с соседней двери. У неё была высокая прическа и большие серьги. - Не хочет прислуживать старый пень!
Выяснилось, что Марк вовсе не ослышался. Никто не хотел предоставлять ему спальню. Одни женские лица постоянно хихикали, подмигивали и издавали звуки поцелуев, другие непонятным образом отворачивались, демонстрируя затылки. А напыщенное лицо с усиками и длинными кудрями назвало его неприличным, укоризненно косясь на ободранные на коленках джинсы. Лысое допытывалось, не вшивый ли он и точно ли уверен, что нет. Одноглазое с отломанным носом сообщило, что комнате требуется ремонт. А лицо в очках, заикаясь что-то мямлило, толи приглашало к себе, толи предлагало продолжить поиски спальни.
- Эй, иди сюда, - позвало его мужское лопоухое лицо. - Я тебя пущу. Только нужно соблюсти церемонию, правила дома и все такое... Ты должен поклониться мне три раза.
Очевидно, что над ним подшучивали, но Марк никогда не боялся выглядеть смешным. Поэтому под общий хохот поклонился все три раза.
Когда его впустили в спальню, он, не смотря по сторонам, раздеваясь на ходу, устремился к двуспальной кровати. Марк с большим удовольствием нырнул в мягкую постель, пахнущую морозной свежестью. Дверной молоток, каким-то образом, повернулся лопоухим лицом в комнату и что-то говорил, про пижаму, шкаф, какого-то Гаврилу, но все же замолк и потушил свет.
Глава 5. 3 августа 2015
- Для особо любопытных, я сказал, что ты просто сиделка, - первым делом сообщил Алексею Сафонову Василий Дмиров при встрече. - Пусть лучше судачат о том, что ты кормишь меня из ложечки, чем гадают о том, чем мы занимаемся. Никто не должен ни о чем узнать, даже мои сыновья.
К слову сказать, Алексей Сафонов все таки кормил старика из ложечки. И делал еще много чего мало приятного, о чем бы он предпочел забыть.
На первый взгляд, работать на Василия Дмирова было невыносимо скучно. Большую часть времени Алексей Сафонов молчаливо слушал бредовые предсказания слепого старика. Ему даже не нужно было их записывать. Ежедневник в кожаной обложке с золотым тиснением, невидимой рукой записывал каждое произнесенное слово, поэтому Алексей Сафонов молчал, чтобы не внести ненароком беспорядок в и так путанные предсказания.
Но бывали периоды, когда старик предавался воспоминаниям и охотно делился ими с Алексеем Сафоновым. Оказалось, дряхлый старик был одним из правителей города, пока не повредил голову. Он спасал Старград и горожан множество раз. Предотвратил взрыв на складе газовых баллонов; спас школьников от обвала старой крыши; не допускал появлений в городе опасных чужаков, случайно забредших. В общем, посвятил жизнь на благо Старграда.
- Я видел, что упаду и так же видел, что останусь после этого живым... Но не подумал о возможных последствиях... - с сожалением рассказывал он. - Тогда бы я относился к себе бережнее...
- И из-за этого вас попросили из Совета?
- Нет, я сам ушел, - вздохнул старик. - Я стал недостоин места в Совете... Ведь я так подвел горожан...
- Что вы сделали? - спросил Алексей Сафонов. Он не понимал, что могло заставить человека отказаться от теплого местечка в местном правительстве.
- Наоборот, чего не сделал... Я не предвидел магической аварии... - с горечью ответил старик. - По чьей-то невнимательности, в хранилище опасных творений, рядом друг с другом оказались совсем неподходящие, и произошла магическая вспышка, которая разрушила защиту у остальных артефактов. Те, один за другим активировались, словно током поразили всю магическую составляющую Старграда и вырвались на свободу. Ударили молнии, разгорелись пожары и на горожан посыпались артефакты, а с ними беды и несчастья. Порталы замкнуло и люди, которые в панике пытались покинуть Старград, оказывались в горах, на верхушках деревьев, на проезжей части, в гробах, на других континентах и еще, даже подумать страшно, где. Магия города ослабла, заклинание «Ограждения» между измерениями рассеялось, и мируги пробрались к нам, истязая и мучая горожан. Уличные порталы засасывали людей в неизвестность. Из тюрьмы бежали преступники, а законопослушные и добрые горожане, под действием артефактов и ради них, нападали друг на друга, калечили и убивали. И некоторые последствия аварии, даже спустя пятнадцать лет, так и не были устранены.
Алексей Сафонов был настолько потрясен услышанным, что просто умирал от любопытства узнать все подробнее и с трудом удержался от расспросов.
До падения, видения старика были четкими и понятными, и ему не стоило особых усилий, чтобы их разгадать