- Пап, - осевшим голосом произнесла Валентина. - Пап, скажи что-нибудь.
Захар Зарухин погладил дочь по щеке и обратился к Магистру:
- Я так понимаю, у вас есть и другие доказательства?
- Записывающие зеркала из хранилища, - ответил тот.
Вера и Захар Зарухины понимающе кивнули и посмотрели друг на друга смиренным взглядом, будто знали, что этот день настанет.
- Папочка, - отчаянно всхлипнула Лада. - Что это значит?
У Валентины голова шла кругом от ужаса и непонимания.
- Степан, прежде чем вы нас арестуете, можно нам пять минут, чтобы попрощаться с дочерьми наедине? - спросил Зарухин.
Магистр Родин жестом попросил членов ордена покинуть комнату и оставил семью наедине. Четыре белокурых девушки разом кинулись в объятия родителей. Отец на кого хватало рук, крепко обнимал и целовал макушки. Мать шмыгая носом заглядывая в родные и любимые лица, зацеловывала щеки.
- Мамочка, я не понимаю... - рыдала Лада.
- Это ошибка! Это ошибка! Это ошибка! - шепотом повторяла Карина.
- Вы не могли, - с уверенностью заметила Ольга, утирая слезы с щек. - Но тогда почему ничего не сказали в свою защиту?
- Папа! Мама! Ну скажите, что-нибудь! - дрожащими голосом потребовала Валентина, готовая в любую минуту расплакаться.
- Слушайте меня внимательно, - попросил Захар Зарухин и усадил дочерей на диван, когда один из членов ордена появился в дверях, и показав на часы, вышел. - Нас с мамой заберут и мы скорей всего больше не вернемся. Все накопления в сейфе нашей спальни, оплатите учебу Лады и Валентины, тратьте с умом и учитесь жить без нас.
Девушки, поникнув, в один голос разрыдались. Отец при виде душераздирающего зрелища сжал кулаки и отвернулся.
- Родные мои, не надо... - прижала дрожащую руку к груди Вера Зарухина. - Оленька, теперь ты глава семьи, присмотри за сестрами. Проследи, чтобы Карина хорошо питалась, иначе у неё снова разболится желудок, будь пожестче с Ладой, пора ей взрослеть, и не подтрунивайте много над Валентиной, иначе, кто будет вас всех разнимать? - она печально улыбнулась. - И не экономь на обуви для себя, поняла?
Ольга с глазами полных слез кивнула.
- Мы наймем для вас лучшего защитника! - сказала Карина.
- Не надо, - замотал головой отец. - Мы успели накопить не так много. И с такими доказательствам нам не поможет даже лучший.
- Объясните нам... - попросила Валентина. Спросить в слух крали они артефакты или нет, у неё не поворачивался язык. Ей казалось, что если она произнесет это, то признает во всеуслышание, что сомневается в невиновности родителей, даже если это было и так.
- Только скажу, что мы с мамой знали, на что шли.
- Что это за ответ?! - разрыдалась Валентина.
- Девочки мои, вы же знаете, как нам дороги, - произнес отец. - Будьте благоразумны, забудьте нас и наслаждайтесь жизнью...
- Забыть? Как ты можешь такое говорить! - возмутилась Валентина, давясь слезами.
- Пора, - в гостиную вошел Магистр. - Надеюсь обойдемся без наручников?
- Обойдемся, - ответил Захар Зарухин и поцеловал каждую дочь в лоб.
Вера Зарухина перестала себя сдерживать, и снова рассмотрев лица девушек, будто старалась запечатлеть их в памяти, расцеловала и разрыдалась.
Валентина не видящими глазами от заполонивших слез, проводила взглядом родителей и уткнулась в плечо Ольги.
В ту злополучную ночь, ни одна из сестер Зарухиных больше спать не легла. Ольга, как сидела на диване, так и осталась, уставившись в одну точку и гладя по голове, лежащую рядом Карину. Лада ревела в спальне родителей, а Валентина заперлась у себя в комнате.
Она ходила из одного угла в другой не в силах поверить происходящему. Её любые мама и папа не могли быть предателями. Они не могли быть изменниками! Не могли! Нет, только не они! Сердцем она чувствовала, что родители не виновны, но разумом... Слишком убедительны доказательства. А что если их подставили? Что за вопрос?! Конечно, их подставили! Не секрет, что есть артефакты, позволяющие хозяину управлять людьми. И пусть доказать их использование невозможно. Главное знать, что все, чему они учили, все слова о честности, о преданности, о справедливости небыли лицемерными.
Валентина бросилась на кровать и уткнулась в подушку, стараясь заглушить неприятные, но навязчивые мысли. А как же те случаи, свидетелем, которых она была? Как их объяснить? Было ясно без слов, что родители скрывали тайну. Конечно, многие люди не посвящали в свои секреты родных, но только не папа и не мама. Они всегда рассказывали обо всем, были честны и откровенны, тем самым давая пример дочерям. Иначе Валентина никогда бы им не рассказала о дневнике и Тимофее Леганине, и том, что поняла, что любила Артура, только, как друга, гораздо раньше, чем решила с ним расстаться и еще много о чем.