Он хмурится, глядя на них.
– Вы что, только что сказали мне убираться из города?
– Нет. Я сказала: «Вы хотите, чтобы я позвонила в девять один один»? – отвечает женщина и протягивает ему воду. Она смотрит скорее с сомнением, а не с тревогой, будто он притворяется, что потерял сознание или словил припадок, рухнув посреди вокзала.
– Я… нет. – Он мотает головой, пытаясь сосредоточиться. Ни вода, ни полиция не помогут ему избавиться от странных голосов в голове, или от галлюцинаций, вызванных выхлопами поездов, ну или что там на него подействовало. – Что случилось?
– Да ты просто завалился в сторону, – говорит склонившийся над ним мужчина – грузный бледнокожий латинос средних лет. У него добрый голос с заметным нью-йоркским акцентом. – Мы тебя поймали и отвели сюда.
– О. Вот как. – Он все еще ощущает себя странно. Мир больше не кружится, но тот ужасный многослойный рев все еще гудит в его голове; он лишь стал тише, заглушенный окружающей какофонией, вечно царящей на Пенсильванском вокзале. – Я… кажется, в порядке?
– Что-то ты не очень в этом уверен, – говорит мужчина.
Так он и не уверен. Он мотает головой, затем снова мотает ею, когда женщина подносит бутылку с водой поближе.
– Я только что пил в поезде.
– Может, у вас сахар упал? – С задумчивым видом она убирает бутылку. Он запоздало замечает девочку, которая сидит рядом с женщиной на корточках. Они похожи почти как две капли воды: обе черноволосые веснушчатые азиатки с честными лицами. – Когда вы в последний раз ели?
– Минут двадцать назад, наверное? – Он не ощущает ни тошноты, ни слабости. Он чувствует себя… – Новым, – негромко произносит он вслух не подумав. – Я чувствую себя… новым.
Грузный мужчина и азиатка переглядываются, а девочка критически смотрит на него, даже приподняв одну бровь.
– Новым? Ты только приехал в город, что ли? – спрашивает грузный мужчина.
– Ну да? – О нет. – Мои вещи! – Но они тоже здесь; добрые самаритяне забрали с эскалатора и их, положив поблизости, в стороне от основного потока людей. На миг происходящее кажется ему сюрреалистичным; до него наконец доходит, что помутнение рассудка настигло его в толпе, среди тысяч человек. Однако, похоже, кроме этих двоих, его никто не замечает. Он чувствует себя одиноким в этом городе. Но все же кто-то увидел, что он в беде, и позаботился о нем. К этому контрасту придется привыкнуть.
– Вам, должно быть, где-то перепала отменная дурь, – говорит женщина. Впрочем, она широко улыбается. Это ведь хорошо, да? Значит, она не станет звонить в девять один один. Он вспоминает, что где-то читал, будто в Нью-Йорке принят закон о принудительном лечении, по которому людей неделями удерживают в психушке. Было бы неплохо убедить его спасителей в том, что у него все в порядке с головой.
– Простите, – говорит он, поднимаясь на ноги. – Наверное, я и правда маловато поел или еще что-то случилось. Я… пойду обращусь в неотложную помощь.
Затем все повторяется снова. Станция уходит у него из-под ног… и внезапно оказывается в руинах. Вокруг ни единой души. Картонная подставка с книжными новинками, стоявшая перед круглосуточным магазином, опрокинута, вокруг раскиданы книжки Стивена Кинга. Он слышит, как вокруг него стонут несущие балки здания, как штукатурка и бетон осыпаются на пол и как трескается потолок. Флуоресцентные лампы мигают и дергаются, одна даже грозит свалиться с потолка. Он делает вдох, чтобы закричать, предупредить.
Моргает – и все опять в порядке. Никто из окружающих его людей ничего не заметил. Еще секунду он смотрит на потолок, затем снова переводит взгляд на мужчину и женщину. Они все еще смотрят на него. Они заметили, как он реагировал на то, что видел, но сами не видели разрушенную станцию. Грузный мужчина придерживает его за руку – видимо, он несколько нетвердо стоял на ногах. Психические припадки, наверное, здорово расшатывают вестибулярный аппарат.
– Лучше бери с собой бананы, – советует грузный мужчина. – В них есть калий. Полезно для здоровья.
– Или хотя бы нормальной еды, – соглашается с ним женщина, кивая. – Вы, наверное, просто чипсами закинулись, правда? Мне, конечно, тоже не нравится та дорогущая мерзость, которой кормят в вагоне-ресторане, но так вы хотя бы не будете валиться с ног.