— Да черт с ним, — не выдержал Македонец. — Про машину распоряжений не было, тем более, что она сломана. Не на буксире же ее тащить… А ты, — обратился он ко мне, — иди сюда. Коммуна ждет тебя.
— Трибунал меня там ждет, — сказал я мрачно. — Ольга обещала. Уж не знаю, за что. Чего-то мне совсем не хочется туда ехать. Передавайте ей привет и мои наилучшие пожелания. Здоровья, счастья, мужика хорошего…
— Хватит клоунады, — сердито сказал стрелок. — Иди лучше сам.
— А то что? Пристрелишь?
— Ногу прострелю. Чтобы не был такой резвый. И детей, которые с тобой были, сюда зови. Нечего им тут шляться, в школу пора.
Забавно, Ольга, видимо, так и не поняла, что со мной была Эли.
— А вы знаете, откуда в Коммуне дети? — спросил я, чтобы потянуть время. Никаких идей не было.
— Я знаю, — сказала Марина.
Македонец только равнодушно плечами пожал.
— И что с того? — продолжила она спокойно. — Ты сам восхищался, какие в Коммуне прекрасные дети, забыл? Да, мы выкупили их у работорговцев, и что? Потом мы привлекли Мака, и работорговля была уничтожена. Почти вся. Мы с ним тогда и познакомились, кстати.
— А что вы им мозги промываете альтерионской машиной, это нормально? — не сдавался я.
— Да, — ничуть не смутилась Марина. — Программа адаптации необходима. У нас не было времени ждать два поколения, пока у рабов родятся свободные люди. Мы сделали их лучше, стерли детские травмы, скорректировали социальные мотивации… Это проще, эффективнее и менее травматично, чем классическое воспитание через отрицательную стимуляцию.
— Слушай, Артём, — сказал мне Македонец. — Хватит болтать. Я все понимаю, я тебе, в общем, сочувствую, но нам пора. Я предлагаю не умножать проблемы. Ольга, конечно, на тебя чертовски зла, но не она одна в Совете. Разберутся.
— А у меня есть другое предложение, — неожиданно встрял Зеленый.
— Ну, вот зачем ты лезешь, а? — скривилась недовольно Марина.
— Напомнить хочу кое-что, — упрямо продолжил он. — Как-то раз, Македонец, ты сидел в подвале и ждал, что на тебя атомную бомбу сбросят. А вместо бомбы на тебя свалился я. Привез тебе вот эту машину и вот эту барышню? Помнишь, что ты мне тогда сказал?
— Что буду должен, — мрачно ответил стрелок.
— Некрасиво напоминать, но, раз уж так все повернулось, у тебя отличный случай закрыть долг. Отъебитесь от Артема и пиздуйте обратно на свою войну.
— С ним было двое…
— С тобой тогда тоже было двое, — ответил Сергей твердо.
— Ты уверен? — спросил Македонец. — Слыхал, у тебя есть проблема с альтери. Коммуна имеет на них определенное влияние…
— Соблазнительно, — признался он, — но нет. Я справлюсь.
— Странный ты человек, Сергей, — сказала Марина. — Ты прав, мы с Маком тебе должны. Но за Ольгу мы, сам понимаешь, не в ответе. С Дороги она найдет этого балбеса где угодно, и у нее есть пустотный костюм. Его счастье, что она сейчас на переговорах.
— Авось остынет, плюнет и махнет на меня рукой! — сказал я с оптимизмом, которого не испытывал. — В любом случае это будет моя проблема. Спасибо вам.
— Сергею говори «спасибо», — отмахнулась Марина. — Поехали, Мак.
«Тачанка» развернулась, набрала скорость и исчезла. Ушла на Дорогу.
— Слушай, — сказал я Сергею, — неудобно получилось… Если я могу тебе чем-то помочь…
— А, толку от тебя, — сказал он рассеянно, думая о чем-то своем.
Мне стало немного обидно, но возразить было нечего. Толку от меня, и правда, немного, чего уж там.
Оставив меня в башне, он смотался за бензином, заехав на синем микроавтобусе в подобие гаража, и вернувшись оттуда же. Потом собрал машину, завел — мотор тарахтел ровно.
— Не лей в бак всякое говно — и проблем не будет. Не передумал?
— Нет.
— Оба бака полные и канистра в багажнике. Километров на 700, если полный привод не включать.
Ехать одному в неизвестность было страшно, но ничего другого я придумать не мог. Кроме того, если я останусь, то в один прекрасный момент проснусь от того, что Ольга тычет мне в зубы стволом. Не верю, что она про меня забудет, она злопамятная. А пока я двигаюсь — фиг меня найдешь. Ну, я надеюсь.
Настя расстроилась, но держалась, сжав губы в ниточку. Вот ведь — жила девочка, в школе училась, книжки читала, счастлива была по-своему, наверное. Угораздило ее со мной связаться… Надо было сразу сказать: «Выкинь из головы эти глупости! Какой из меня, к черту, папаша? Долой буржуазно-семейные пережитки, вперед к победе Коммунизма!» Ну, обиделась бы. Зато сидела бы сейчас на уроках, выносила мозг очередному лектору. Выросла бы настоящей коммунаркой.