— Спаркс не держал свой визит в секрете. Он позвонил Нику, сказал, что уже в пути. Поэтому, честно говоря, я и ушла.
— Тогда почему вы проехали мимо дома еще раз?
Щеки Такер вспыхнули, она откинулась на спинку кресла и вздохнула.
— Возможно, это доказывает, что мне лучше не заводить романтических отношений. Я не делала этого уже много лет, и теперь я понимаю, почему в свое время перестала. Из мечтательной школьницы я превратилась сначала в неврастеничку, а затем — в навязчивую ревнивицу. Стыдно сказать, но я проехала мимо его дома, дабы убедиться, что это действительно Спаркс.
— А не другая женщина?
Такер кивнула.
— Машину я не видела, но мельком заметила его в окне гостиной. Ник не солгал.
— Спаркс заехал в гараж, — объяснила Элли. — Его лошадка стоит почти пол-лимона. Слишком хороша для дорожки в Ривердейле, как мне кажется.
— Мой бывший муж гулял, как мартовский кот, наевшийся «Виагры». Наверное, старые привычки отмирают тяжело.
— А вас не удивило, что босс может приехать к нему в полночь?
— Ник сказал, что это вполне в духе Спаркса. Он может допоздна работать и требует, чтобы все вокруг под него подстраивались. А что? Погодите, вы думаете, Ник…
— Я ничего не думаю. Я задаю вопросы, которые задал бы на моем месте любой. А поскольку именно вы были с ним, когда позвонил Спаркс, важно именно ваше слово — стоит ли нам внимательнее присмотреться к Диллону. Если Спаркс нанял кого-то, чтобы убить Манчини…
— Тогда это, возможно, был Ник.
— Не хочется так думать о бывшем полицейском. И вашем друге.
Такер откинула волосы с лица.
— Вы правы. Стоит присмотреться к Спарксу — а значит, и к Нику. Скажу честно, мне это непонятно. Вам стоило бы послушать, как он выражался по поводу нежелания Спаркса помочь следствию. Он был очень недоволен.
— Но от Спаркса не ушел.
— Да ладно вам, Хэтчер, так нечестно. Знаете, сколько раз мне пришлось бы уходить из органов, если бы я сбегала после каждой стычки с начальством? И, поверьте, Ник знает, что Спарксу следовало быть более сговорчивым в деле Манчини. Но я уверена: ему и в голову никогда не приходило подозревать своего босса в убийстве.
— Будет ли дерзостью, если я попрошу вас пообещать, что вы не станете подбрасывать ему эту мысль в ближайшее время?
— Будет. Вы намекаете, что я злоупотребляю служебным положением?
— Я намекаю, что Ник Диллон работает на Сэма Спаркса и, следовательно, может проявлять излишнее любопытство.
— Послушайте. Скажу вам то, что вам совершенно не нужно знать. Правда заключается в том, что я — сорокавосьмилетняя разведенная женщина, у которой двенадцатилетний сын. Парни типа Ника Диллона не каждый день заглядывают ко мне в кабинет с приглашением пообедать. Он привлекательный, неженатый и действительно славный парень. Спросите любого, кто с ним работал. Но, возможно, вы правы. Возможно, с моей стороны глупо думать, что он просто хочет провести со мной время. Вероятно, он делает это лишь для того, чтобы получить доступ к делу Спаркса.
Элли хотела возразить, но Такер предостерегающе подняла руку.
— Штука в том, что даже если все это правда, не факт, что я попадусь на его удочку. Я знаю, Хэтчер, вы привыкли быть самой умной женщиной в отделе, но меня дурой считать не стоит. Ник не получал от меня никакой информации об этом деле. Когда он извинялся за Спаркса или спрашивал, как дела, и даже когда защищал вас после вашей выходки в суде, я никогда ничего ему не рассказывала.
— Почему вы не подпускаете нас к Спарксу?
— Я не…
— Меня тоже не стоит считать дурой. Мы пришли к вам в четверг, сказали, что снова хотим заняться Спарксом, а уже в пятницу вы кинули нас на вызов к Меган Гунтер.
— Поначалу тема Спаркса выглядела пустой тратой времени. А дело Гунтер было действительно по вашей части.
— А как насчет ваших замечаний в мой адрес? Вундеркинд, любимица начальства, выскочка? Не слишком тонкий намек на то, что вы обо мне думаете.
— Таких, как я, моя сестра называет яркой индивидуальностью. Не следует принимать мои слова близко к сердцу.
Элли уставилась в пол и решила, что отвечать не стоит. Она поднялась со стула, но Такер остановила ее.
— Я не могу себе позволить проявлять к вам особое расположение.
— Что, простите?
Такер поглядела на плотно закрытые жалюзи на стеклянных перегородках, отделявших ее кабинет от основного помещения отдела.
— Я не могу показать, что благоволю вам. Из-за них. Я здесь новенькая, но такое уже проходила — сначала в бытность сержантом, потом лейтенантом. Мне это знакомо. Полагаете, я не знаю, о чем они подумали, увидев, что их новый босс Робин Такер — не парень с двусмысленным именем? Сучка. Лесбиянка. Результат политики равных возможностей. Такое я уже слышала, однако научилась с этим справляться. Но все дело в способностях. А специалист я хороший, Хэтчер. И, несмотря на все, что я вам наговорила, я знаю: вы тоже профессионал. Вы заслужили свой Полицейский крест за боевые заслуги, черт возьми. Но если они заподозрят, что я оказываю вам покровительство, нас обеих сожрут. Такое объяснение годится?