— Вы имеете в виду Кэти.
— Да, но вы знали ее под именем Миранда.
Стейси вытерла о свою фуфайку большой палец, испачканный желтой краской.
— Невозможно знать человека, если тебе неизвестно его имя.
— У меня есть еще пара вопросов, если у вас найдется немного времени для меня.
— Да, конечно. Мне все равно пора сделать перерыв. — Стейси указала на кровать, а затем сама присела на уголок единственного предмета мебели.
Элли вытащила из сумочки две фотографии. Одна — моментальный снимок, скачанный из Сети, архивный материал с шестой полосы «Нью-Йорк пост». На снимке был запечатлен Сэм Спаркс — невзирая на дождь, он храбро направлялся в музей «Метрополитен» на ежегодный благотворительный бал, устроенный Институтом костюма. Спаркс позировал, стоя на красной ковровой дорожке рядом с организатором мероприятия, главным редактором журнала «Вог» Анной Винтур, в то время как промокший Ник Диллон держал зонт над их сухими головами.
Вторая фотография была официальным портретом судьи Пола Бэндона с сайта Объединенной судебной системы штата Нью-Йорк. Он был снят на фоне американского флага — в черной мантии, с судейским молотком в правой руке. Биографическая справка под снимком гласила, что Бэндон успешно трудился прокурором в Министерстве юстиции, пока не переехал в Нью-Йорк, где поначалу работал адвокатом по особым делам, а потом занял свое нынешнее место. Такой послужной список был весьма подходящим для человека, метящего в кресло федерального судьи. И все это может рухнуть, если вскроются его отношения с Таней Эббот.
— Вам случалось видеть кого-либо из этих людей?
Стейси взяла снимки в руки, внимательно рассмотрела и вернула Элли.
— Нет, к сожалению.
— Вы уверены? — переспросила Элли.
— Точно. То есть одного, Сэма Спаркса… да, я наверняка видела его раньше — в газетах и прочей прессе. Но лично — никогда. А какое отношение он имеет ко всему этому?
— Мы не знаем. Может, никакого. А Миранда никогда не говорила, что он клиент «Престижных вечеринок»?
Стейси подавила смешок.
— Правда? Вот это да!
— Я не упоминала в деле ваше имя, Стейси. Вам следует держать при себе тот факт, что я спрашивала об этих мужчинах.
Девушка махнула рукой.
— Да нет, это просто забавно. В смысле, таблоиды сыплют намеками, что он, так сказать, из другой команды, а оказывается, он просто старый кобелина. Так может теперь, когда вы прижали «Вечеринки», ему придется подыскать новую девушку? — Она состроила жеманную гримаску в стиле Мэй Уэст.
Элли поднялась, чтобы уйти.
— Не лучшая мысль. Я уже говорила, что пришла сюда не ради нотаций. Просто хочу вас предупредить. Эти люди — олицетворение богатства, образованности и высокого положения. А я тут размахиваю их портретами и говорю, что они проходят по делу об убийстве. Вы должны проявлять осторожность, Стейси.
— Всегда проявляла и всегда буду проявлять. — Девушка снова сменила тон на более жесткий.
— Я не шучу. Если увидите Сэма Спаркса или Таню Эббот, держитесь от них подальше.
— Вы думаете, их что-то объединяет?
— Нет, не думаю. — У Элли не было ни времени, ни желания делиться противоречивыми версиями о Тане. — Пока я могу сказать вам только это и очень прошу: немедленно звоните мне, если увидите Таню, одного из этих мужчин или еще что-нибудь, о чем мне, по-вашему мнению, следует знать.
Элли протянула Стейси визитку.
— На случай, если у вас не сохранилась прежняя.
Девушка попыталась вернуть карточку.
— Вы уже заставили меня записать ваш номер в мобильный, помните?
— Номер можно было стереть.
— Ладно уж. Когда будете выходить, смотрите, чтобы вас дверью не ударило.
Оказавшись в крошечной зоне гостиной, загроможденной мольбертами и всякой всячиной для живописи, Элли заметила холст с искаженным лицом Кэти.
— Потрясающая работа.
Стейси промолчала, но кивнула в знак благодарности.
— Похоже, в глубине души вы не готовы так легко отмахнуться от всего этого.
Выходя, Элли придержала дверь, чтобы не удариться.
Поездка в Юнион-Сити заняла почти сорок минут. Дженна Уолш поджидала Элли на крыльце скромного белого деревянного дома, зажимая плечом радиотелефон и качая на одном колене ребенка. Она помахала Элли и жестом показала, что разговор уже заканчивается.
— Адвокат сказал, что вчера отправил вам факс… Отлично… Я попрошу его выслать еще раз. В таком случае, сколько на это потребуется времени?.. Хорошо, я завтра позвоню — убедиться, что вы его получили. До свидания.
Она вздохнула и положила трубку на перила.
— Вот что я вам скажу: когда все это закончится, первое, что я сделаю, — составлю завещание сама и уговорю на это своего мужа. Мой брат его никогда не писал. Я единственная родственница Бобби, но клянусь — проще было отдать деньги на благотворительность, чем разбираться во всех этих наследственных формальностях.
Элли погладила по щеке малышку — румяное существо с черными кудряшками и розовым бантиком на макушке.
— Надеюсь, вам вскоре удастся во всем разобраться.
— Вероятно, после всех ваших расследований вы знаете о финансовых делах моего брата не меньше меня.
Элли попыталась объясниться, но Дженна покачала головой.
— После того что произошло в суде, я понимаю, почему у вас столько вопросов про Бобби. Мой брат не был совершенством, но работал он хорошо. В колледже не учился, но все же смог купить симпатичную квартирку в Хобокене и все такое. И он был очень добр к племянницам, правда, солнышко? — Дженна слегка встряхнула ребенка. — Ей было всего два месяца от роду, когда это случилось. А второй — она спит сейчас в доме — недавно исполнилось три. У меня сердце разрывается при мысли, что они не будут его помнить.
— У вашего брата были какие-нибудь проблемы со Спарксом?
Дженна покачала головой.
— Нет. Он был благодарен Спарксу за свое жалованье. Единственное, чего он хотел — продвинуться немного повыше в этой «пищевой цепи». Конечно, он был всего-навсего телохранителем с красиво звучавшей должностью, ну так и получал он за это неплохо.
— И, похоже, ладил с человеком, которого охранял?
— Да, конечно. Не то чтобы приятельствовал, но Бобби говорил, что он вполне приличный парень. Я имею в виду, немногие богатые люди позволили бы своим служащим пользоваться подобной квартирой, ну и все такое.
— Он когда-либо упоминал, что Спаркс пользовался эскорт-службой под названием «Престижные вечеринки»?
— О, нет. Неужели? Безумие какое-то. С чего бы такому человеку еще платить за подобные вещи? Нет, Бобби никогда ничего такого не говорил. Я бы наверняка запомнила.
— Простите, что спрашиваю, но как насчет самого Бобби? Он когда-нибудь…
— Ходил ли он к проститутке?О боже, думаю, нет.
— С помощью отпечатков пальцев мы все-таки идентифицировали женщину, которая в тот вечер была с вашим братом. Мы полагаем, ей заплатили за это.
Дженна покачала головой.
— Я просто не понимаю мужчин. А Карла прибью, если он был в курсе.
— А почему вы думаете, что ваш муж знал об этом?
— Потому что я слышала, как они с Карлом над чем-то хихикали, когда Бобби вернулся с работы в день перед убийством. А когда я вошла, они напустили на себя такой таинственный вид! Потом Карл рассказал мне: по словам Бобби, у него на следующий день намечалось свидание, и это точно. Я решила, что он просто имеет в виду доступную девушку, на этом разговор закончился. Я не испытываю желания слушать подобные вещи. Не могу поверить, что он мог пойти к проститутке, но, если честно… Разве сестры знают об этой стороне жизни братьев, а?
«Иногда знают даже слишком много», — подумала Элли.