— Изгнать? — предположил Ольша.
— Руки отрубить! — отрезал Иваныч. — По плечи! А уже потом пинком под зад! А вместе с ней отправлю и её братца, который не уследил за дурой, и который за неё отвечает! А тебе я прикажу всыпать десяток плетей! Потому что группой занимаешься ты, идиот, пока я, как мэр, проблемы города решаю!
— Но они… — Ольша сделал ещё одну попытку, обличающе ткнув в меня и Витю пальцем.
— А что они, дурень пустоголовый? Они её пытали, что ли? Что-то я на ней ничего, кроме следов от верёвок, не видел! — нахмурился Иваныч. — И мне плевать, что она сейчас вам плетёт! Ей лучше заткнуться. Иначе на вольные хлеба пойдёт и она, и её братец! Из группы я их исключу как глава группы, а в городе запрещу жить как мэр!..
— Нашим это не понравится… — мрачно заметил Ольша.
— А тем, кто эту крысу будет прикрывать, так и передай… Что крысы нам в группе не нужны! — сурово забил последний гвоздь в эту крышку Иваныч. — Ни крысы, ни те крысюки, кто их прикрывает! Сегодня она у города что-то спёрла, а завтра — у своей группы. Я уж молчу, что она под этим самым навесом уши регулярно грела! А если она на работорговцев шпионила? Вот куда она оружие тащила? Ты знаешь?
— Нет, — покачал головой Ольша, мрачнея всё больше.
— И я не знаю… И она не говорит! А может, как раз к ним и тащила? — поинтересовался мэр. — У нас кучу народа угнали в рабство. Полезных людей, между прочим! Куда полезней, чем эта дура! А если бы у них было больше оружия? Ты бы, Ольша, уже был рабом! Ишачил бы вместе со мной за миску супа в день! Так что вставай, Ольша… И топай объяснять нашим, как они глубоко неправы! Потому что, если нашей группе город предъявит, мы уже не отмашемся… Давай!
— Прямо сейчас? — удивился тот.
— Прямо сейчас! — отрезал мэр. — Нашу группу на Совете я и сам могу представлять! Давай-давай…
Я уже давно подметил, что Ольша любит быть в курсе всего. Вот такой он тип. Если где-то какое-то важное собрание проходит — не сомневайтесь, он тут как тут! Можно сказать, это его базовая потребность. Если в норме людям, чтобы жить — надо есть, пить, спать и дышать, то у Ольши есть ещё кое-что в списке базовых нужд. И без этого ему жизнь — не в жизнь.
Если бы Иваныч сейчас предложил Ольше выбор: остаться на Совете, но стоя, потому что ему всыпали по заднице десять плетей, или уйти, но сохранить задницу целой… Готов поспорить, что Ольша выбрал бы первый вариант. Пятая точка заживёт, а вот Совет пройдёт без него. А это для него страшная кара.
Иваныч знал, как побольнее наказать своего подчинённого… Отлично знал. И наказал. Зато этим он замотивировал Ольшу на то, чтобы прочистить мозги их группе. Потому что, злой и расстроенный, тот не будет винить Иваныча. На мэра ведь где сядешь, там и слезешь. А вот на других членах своей группы Ольша злость сорвёт. Можно не сомневаться.
И ведь не первый раз я вижу, как Иваныч тонко манипулирует людьми… Ведь умеет, чертяка хитрый! А как он меня с Витей свёл, а? Пара общих заданий, пара общих поручений — и всё! Полное взаимопонимание между двумя силовиками! Ну ладно, пусть не полное, но существенное. И вместо одной Витиной группы Кукушкин получил две, практически спаянные.
Да… Знаю, многим может показаться, что я — лопух. Но это ошибка! Я мало того, что вижу, когда мной манипулируют… Так я ещё и позволяю это делать лишь в том случае, когда манипуляция пойдёт мне на пользу. Ну а что?
— Ну что⁈ — грозно спросил мэр. — Ещё есть у кого-то к кому-то претензии?
— Иваныч, ты чего взъелся-то? — подал голос Борода. — Прямо током бьёт…
— Дорогой мой, а чего мне не взъесться-то? — удивился Иваныч. — Вы, дебила огрызки, хоть понимаете, кто вы, кого возглавляете и для чего?
— Возглавляем группы людей! Для выживания! — бодро отрапортовал Борода.
— А кто-нибудь интересовался у СИПИНа, что будет потом? — мэр обвёл взглядом собравшихся, задержавшись на мне. — О, вижу, кто-то догадался, спросил… Я же правильно истолковал твое выражение лица, Вано? Поделишься, может?
Ну, да… Определить по моему лицу, что я думаю, не так уж и сложно. Так что, возможно, я всё-таки лопух.
— Ну, не сказать, чтоб я сильно расспрашивал… — признался я. — Но я так понял, нам и дальше на этой планете жить. Нам, нашим потомкам… Мы, с «лечилками» и медицинскими капсулами, протянем долго. Может, ещё наши дети и внуки долго протянут… А вот потом — всё, барахтайся, как знаешь.