– О, жуть-поэзия, – елейно заговорил я, -как увлекательно! А еще я страстно интересуюсь составлением прогнозов по жабьим внутренностям. Обязательно покопаюсь немного в ваших сокровищах.
Я решил поучить каргу хорошим манерам. С сего момента буду говорить с ней надменно и с презрением. Я наугад снял с полки книгу.
– Гм, «Прорицание судьбы через истолкование кошмаров» Монстрандауса. Это как раз по мне!
– Поставьте, пожалуйста, книгу на место. Она заказана.
– Кем? – резко спросил я.
– Э… э… я не знаю имени клиента.
– Тогда – чисто теоретически – заказ мог оставить я сам. Моего имени вы тоже не знаете.
Ужаска беспомощно ломала тонкие, как прутики, пальцы. Я бросил книгу в сторону полки, она пролетела мимо и упала на пол. От удара корешок отвалился.
– Оп-ля! – сказал я.
Ужаска, кряхтя, наклонилась над ней.
– А это у нас что? – восторженно крикнул я и ткнул пальцем в толстый том. – Книга орнийскихужаско-проклятий!
Подчеркнуто неловко я перевернул несколько страниц драгоценной книги, замяв их при этом, и громким, дребезжащим голосом начал зачитывать заклинание, вытянув руку в сторону ужаски, словно настоящий колдун:
Среди стройных стеблей бамбука
над черной дурман-травой
Тебя просверлят взглядом Бука
и призрак, парящий вниз головой.
Опасливо закрыв лицо руками, ужаска спряталась за шкаф.
– Перестаньте! – завизжала она. – Это могучие проклятия! Умора! Она действительно верит в свое дурацкое фиглярство!
Я отбросил книгу. С глухим стуком она упала в старый деревян-. ный ящик, из которого поднялось облачко тончайшей книжной пыли. Мне пришла в голову гениальная мысль. Медленно-медленно я повернулся к ужаске, инквизиторским жестом ткнул в нее указательным пальцем и немного приподнял кожистые крылья, так что плащ заколыхался у меня над плечами.
– У меня есть еще вопрос, – зарокотал я.
Это старый фокус динозавров. К полетам наши крылья не пригодны, они всего лишь наследство какого-то птеродактильно-го представителя моих доисторических родственников, но для того, чтобы топорщиться, подходят идеально. Всегда приятно видеть, какое впечатление это производит на неподготовленного зрителя. Достав из кармана рукопись, я сунул ее под нос ужаске, – так близко, чтобы она могла разобрать почерк.
– Вы случайно не знаете автора этих строк? – рыкнул я.
Лицо ужаски окаменело. Как загипнотизированная, она уставилась на страницы, из горла у нее вырвался слабый писк. Потом она отпрянула, натолкнулась на шкаф, схватилась за него и застонала, словно ее вот-вот хватит удар. Такая бурная реакция меня озадачила.
– Вы знаете автора, верно? – спросил я. Как еще можно было, истолковать ее поведение?- Нет. Никого я не знаю! – простонала ужаска. – Уходите из моего магазина!
– Я непременно должен выяснить, кто это написал. Помогите мне!
Но вдруг оправившись, ужаска угрожающе надвинулась на меня. Сузив глаза до крошечных щелочек, она театрально прошептала:
– Он глубоко под землю сойдет! С живыми книгами дружбу сведет! В темных пещерах ждет его кара того, кто для всех вопло-щенье кошмара!
Всем известно, что ужаски несут всякую околесицу, лишь бы произвести впечатление на клиентов. Со мной такой номер не прошел.
– И что же это у нас? Угроза? Или ужасковое пророчество?
– Это случится, если вы не уничтожите рукопись немедленно. Большего я сказать не могу. А теперь вон отсюда!
– Но вы же явно знаете, кто… – попытался поднажать я.
– Вон! – взвизгнула ужаска. – Или я позову литдозор! – Метнувшись за прилавок, она потянулась за шнуром, свисавшим от большого колокола под потолком. – Вон! – прошипела она снова.
Ничего не поделаешь. Я повернулся уходить, но не удержался:
– Еще кое-что!
– Уходите! – тяжело дыша, выдавила ужаска. – Просто уходите.
– Что означает разделенный натрое круг у вас на двери?
– Не знаю, – ответила ужаска. – И видеть вас больше не хочу. Впредь не смейте переступать порог этого магазина!
– А я считал ужасок провидицами. А вы, оказывается, мало чего знаете, – уколол я на прощанье.
Потом подчеркнуто неторопливо открыл дверь, заставив застонать петли, и, довольный, вышел на улицу.