— И в твоих тоже, Повелитель Ариох?
— Да, и в моих. Я не бескорыстен.
— Я растерян, — Эльрик покачал головой. — Слишком много сверхъестественного произошло в связи с последними событиями. Я подозреваю, что боги просто играют нами.
— Боги служат только тем, кто желает служить им. И боги также служат судьбе.
— Мне это не нравится. Остановить Ииркана — это одно, стать таким же тщеславным, как он, забрать шпаги себе, — это совсем другое.
— Такова твоя судьба.
— А разве я не могу изменить свою судьбу?
— Не больше, чем я, — Ариох покачал головой.
Эльрик нежно погладил волосы спящей Каймориль.
— Я люблю ее. Эта девушка — единственное, что я хочу от жизни.
— Но тебе никогда не удастся разбудить ее, если только Ииркану удастся найти шпаги раньше тебя.
— А как я могу найти эти шпаги?
— Войти во врата теней. Я сделал так, что они остались открытыми, хотя Ииркан считает, что закрыл их. Там ты должен искать Туннель Под Болотом, который ведет в Пульсирующую Пещеру. В этой Пещере есть комната, в которой хранятся рунные шпаги. Они хранятся там с тех самых пор, как твои предки отказались от них.
— Почему же они отказались от них?
— У твоих предков не хватало мужества.
— Мужества для чего?
— Для самих себя.
— Ты говоришь загадками, милорд Ариох.
— Так говорим все мы, Повелители Высших Миров. А теперь поспеши. Даже я не могу держать Врата Теней открытыми очень долго.
— Хорошо. Я иду.
И Ариох немедленно исчез.
Хриплым надломленным голосом позвал Эльрик Дайвим Твара. Тот тут же вошел.
— Эльрик? Что здесь произошло? Что-нибудь с Каймориль? Ты выглядишь…
— Я сейчас последую за Иирканом. Один, Дайвим Твар. Ты должен вернуться в Мельнибонэ с теми из наших людей, кто остался в живых. Возьми с собой Каймориль. Если я не вернусь в определенные, более или менее реальные сроки, ты должен будешь объявить ее императрицей. Если она все еще будет спать, тогда ты должен будешь править как регент, пока она не проснется.
Дайвим Твар мягко сказал:
— Ты сам-то знаешь, что делаешь, Эльрик?
Эльрик покачал головой.
— Нет, Дайвим Твар. Не знаю.
Он поднялся на ноги и, спотыкаясь, отправился в другую комнату, где его ждали Врата Теней.
КНИГА ТРЕТЬЯ
«Теперь пути назад уже не было. Судьба Эльрика была предопределена, она уже не могла стать другой, как не могли стать другими две адские шпаги, выкованные много миллионов лет тому назад. Был ли где-нибудь на его пути поворотный пункт, где он мог бы свернуть в сторону, чтобы предаться отчаянию, проклятьям и погибнуть? Или путь его был предопределен, и он был проклят с самой колыбели? Проклят на тысячу инкарнаций, чтобы не знать почти ничего, кроме печалей и вечной борьбы и сожалений — вечный Герой, служащий какой-то неизвестной цели?»
1
И Эльрик сделал шаг в тень и очутился в мире теней. Он повернулся, но та тень, сквозь которую он прошел, исчезла. Старая шпага Оубека была у него в руке, черный шлем и черные доспехи покрывали все его тело, и только эти предметы были ему знакомы, потому что земля, на которой он очутился, была темной и мрачной, как будто он попал в огромную пещеру, стены и потолок которой были не видны, но чувствовались, давя со всех сторон. И он пожалел о своей нервности, о слабости своего ума, в результате которой он импульсивно подчинился своему демону-покровителю Ариоху и прошел сквозь Врата Теней. Но сожалеть сейчас было бесполезно, поэтому он выкинул эту мысль из головы.
Ииркана нигде не было видно. Либо он приготовил себе лошадь, прежде чем попасть сюда, или, скорее всего, он вошел в этот мир под слегка измененным углом (потому что говорят, что все измерения медленно вращаются вокруг друг друга) и поэтому находился и не ближе, и не дальше от общей цели их назначения. В воздухе сильно пахло солью, настолько сильно, что Эльрику даже тяжело было дышать. Создавалось впечатление, что солью были забиты его ноздри, будто он шел под водой, но мог дышать этой морской водой. Это скорее всего объясняло то, что он не мог видеть далеко ни в одном направлении, почему здесь было так много теней, почему небо было похоже на вуаль, за которой спрятался свод пещеры. Эльрик засунул шпагу в ножны, так как непосредственной опасности вроде бы никакой не было, и медленно повернулся, пытаясь хоть немного разобраться, что к чему.
Возможно, вон там, впереди, были горы, примерно к востоку от него, насколько он разобрался в странах света, а к западу — нечто, похожее на лес. Без солнца, звезд и луны было трудно правильно определить расстояние и направление. Он стоял на каменистой равнине, по которой гулял холодный, пронзительный ветер, распахивающий его плащ, будто намереваясь стянуть его с плеч. Примерно в сотне шагов росло несколько коротких деревьев без листьев. Повсюду в других местах равнина была гладкой за исключением большого бесформенного куска скалы, лежащего довольно далеко за деревьями. Это был мир, из которого, казалось, было высосано все живое, где когда-то происходила битва между Законом и Хаосом, в результате которой все было уничтожено. Много ли было таких измерений, как это? Эльрик задумался. И на мгновение его переполнил страх за судьбу своего собственного, такого богатого мира. Он тут же постарался забыть эти мысли, встряхнулся и пошел по направлению к деревьям и лежащей за ними скале.
Он дошел до деревьев и прошел мимо, краем плаща задев за один из сучков, тут же сломавшийся и мгновенно превратившийся в пепел, развеянный по ветру. Он поплотнее завернулся в плащ.
Подойдя к скале, он постепенно понял, что из нее исходил какой-то звук. Он замедлил шаг и положил руку на рукоять шпаги. Звук продолжался — небольшой, ритмичный. Сквозь темноту он пристально уставился на скалу, пытаясь определить источник этого звука.
А затем все прекратилось и снова возникло, но теперь звук был совсем иным; мягкое шуршание, затем легкий шаг — и вновь тишина. Эльрик отступил на шаг и вытащил из ножен шпагу Оубека. Этот первый звук, который он слышал, был, очевидно, легким храпом спящего человека. То, что он слышал потом, соответствовало пробуждению этого человека и приготовлению к защите или нападению.