— Удачного дня любителям Огня, — расхлябано пожелал Оз.
Гофман что-то сварливо буркнул, морщины заметно углубились.
Некромант фыркнул в ответ и занял место во втором ряду. Сильвия села обок.
— Гляди какой важный, — Оз зашептал на ушко соседке. — Вроде и забыл, что мы с ним брагу хлебали.
Пошутить дальше не получилось, растворилась дверь, и вошёл ректор. Маги вскочили по стойке «смирно», а неофитка со страху чуть не шлёпнулась на вазу с розой.
Семифутовый голубоокий Зельминдер обладал непоколебимым авторитетом. Сивая окладистая борода до пояса, но старость в глаза не бросалась. Могучая комплекция ректора пуще б подошла кузнецу или трактирному вышибале. Длани широченные — как вёслами можно загребать. Почему цвет лоснящегося плаща главы Академии должен быть жёлтым, по прошествии более чем девятисот лет от основания учреждения никто не помнил. Это казалось необычным, ведь в Аркадии имелся огромный архив, где хранились списки всех выпускников, но вот документов объясняющих выбор жёлтого цвета не было. Согласно тех же традиций ректорский посох передавался из рук в руки.
Но не могли же ваятели прошлого знать, что когда-то появится такой высоченный глава Академии. Тёмно-зелёный посох с горизонтально лежащим диском на верхушке был маловат для Зельмиидера и даже не доставал плеча.
Таким вот образом «гвоздь», как его давным-давно за сходство окрестили студенты, больше смахивал па трость.
— Садитесь, — разрешил ректор и только после коллег скромно присел на крайний стул первого ряда. — Начинайте.
— Позови первого претендента, — Гофман повелел смуглой неофитке. Студентка до пола поклонилась и, словно бабочка, выпорхнула в коридор.
Ждать не пришлось. Розовощёкая толстушка уверенной походкой зашла в аудиторию и стала у доски.
Зельминдер протяжно вздохнул.
— Что-то мельчают нынче мужики. Вот и даму впереди себя пустили.
— Я сама напросилась, — выгородила однокурсников девушка.
— Имя? — требовательно вопросил Гофман.
— Дара... Дара Хейс.
Один из безбородых магов подал Гофману толстую тетрадь. На чёрной кожаной обложке — тиснение: цифра «три» в окружении звёздочек.
— Посмотрим-посмотрим... — забурчал декан факультета Огня. — Ага. «Дара Хейс. Шестнадцать лет. Уроженка деревушки Синие Воды, Иллизия. Рекомендована к обучению Баргом Кри». — Задумался. — Ага, вспомнил, ладный малый. — Продолжал читать: — «Память: «отлично». География: «отлично». История: «отлично». Контроль Силы: «отлично». Магия стихий: «отлично». Некромантия: «хорошо».
Оз поморщился. Гофман спросил студентку:
— Неужто не могла некромантию вытянуть?
— Не любы мне эти костяки, — опустила головку Дара.
— Не велика беда. Для Огня это несущественно. Кстати, коллеги, а есть расшифровка неофитки по магиям стихий?
— Конечно, — всё тот же безбородый волшебник протянул декану листок.
Гофман подслеповато прищурился, подытожил:
— Великолепный данные. Очень великолепные. Вы только представьте, контроль Силы по Огню превышает остальные стихии на пятьдесят процентов. Это же сущая находка!
— В мою-то молодость это был не показатель, — пригорюнился ректор.
Смущённый декан прекратил расхваливать, перешёл к делу:
— Пожалуйста, Дара, показывай.
Девушка прикрыла глаза, пухленькие губки прошептали несколько слов, в руке разгорелся цветок — точная копия стоящей в вазе розы. Лепестки сверкали, словно научились у угольков из камина.
Гофман хотел было поаплодировать, но представление не закончилось. Иллюзорная роза сморщилась, секунда — и засверкала с новой силой. Стебелёк превратился в тонкие птичьи лапки, бутон — в алого голубя. Птица изящно вспорхнула с девичьей ладони и сделала круг по аудитории, с кончика хвоста серебристым шлейфом ниспадали искорки.
Звучный хлопок Дары заставил голубя испариться сивой струйкой дымка.
— Потрясающе! — ликовал Гофман. — Превосходная иллюзия. Возможно, и на четвёртом курсе не все способны на такое. Это же просто великолепно. Уважаемые, — глянул на коллег по факультету, — вы чувствовали, как она умело удерживала поток? А Сила? Сила черпалась восхитительно! Холоднокровие неофитки заслуживает похвалы. — Захлопал. Коллеги поддержали.