В который уже раз архивариус первым очухался:
— Волтан мёртв.
— Но кто посмел? — испуг сквозил в голосе купца.
Естественно, никто не ответил.
— Придётся исполнять долг самим, — без энтузиазма подытожила Сильвия.
— Но как же без старика? — недоумевая, лепетал Томас. — Он же самый мудрый, опытный, сильный...
— Справимся, — твёрдо заявила Связующая.
— Поедете втроём, — повелел Альмендо. — На месте осмотритесь.
— Всё правильно, — одобрила женщина. — Возьмём клиента, а потом отправимся в Тит, нужно разобраться с убийцами Волтана.
— Вы забываете, — суховато молвил Рой, — у старика была одна вещичка.
Очи Сильвии сверкнули.
— Если её забрали, мы её вернём, и тогда убийцам вдвойне не поздоровится.
Томас хотел было осведомиться об ощущениях во время плетения заклинания и странном облегчении, но не решился. Эти трое пускай и были его друзьями, к купеческому мнению прислушивались слабо. Да и вообще, нормально ли в чём-то подозревать старого, выжившего из ума Саймона?
Глава 3
Зверолов в шкуре авантюриста
Мускулистая мышастая лошадка устало перебирала ногами. Шутка ли, больше месяца пути? Ещё дней пять — и всадник доберётся до места назначения. Плотный, широкоплечий Тод Фэддингс несколько несуразно смотрелся верхом. Рослый двадцатидвухлетний зверолов пуще привык ходить по тропам родного Златолесья, а не трястись в седле. Внешность запоминающаяся: простоватый взгляд серых глаз, ниспадающая на лоб прямая пепельная чёлка, маленький, чуток вздёрнутый носик, квадратный подбородок. Одет в замшевые штаны с бахромой на боковых швах и коричневую кожаную куртку с накладными карманами. К луке седла приторочен обитый на кончике сталью, боевой, дубовый посох.
— Потерпи, Тётка, — Тод попросил лошадь. — Скоро передохнёшь. Уже почти на границе.
Наездник стал разглядывать пейзаж. Юго-западные просторы Шаматры не особо радовали взор. Полуденный Тракт широкой лентой рассекал серую землю. На обрызганных зеленью травы, сиротливых холмах склонили головы ивы. Взлохмаченное лучами солнце потихоньку опускалось к горизонту. В выси, будто табачный дым, неподвижно распластались сивые облака.
'Тод имел немало оснований покинуть Златолесье, а вернее, одно, но очень существенное. Вот уже несколько месяцев из Зубастых гор долетали дивные слухи, и пытливый зверолов жаждал проверить. Получалось, что какой-то авантюрист нашёл сеть давно заброшенных туннелей, где золотые жилы попадались буквально через каждые десять шагов.
И как тут не изумишься, коль дворфы заявляли, дескать, нет и не может быть никаких заброшенных шахт. Возможно, алчные гномы и хотели прибрать к рукам золотишко, но тех, в отличие от людей, дворфы не пускали на нижние уровни туннелей. Известия об открытии золотых залежей быстро распространились по Эйс-верону и авантюристы живым потоком хлынули к Зубастым горам. Чем больше людей, тем больше слухов. С каждым днём они становились всё невероятнее и невероятнее. Якобы помимо золота в ответвлениях недавно открытых пещер отыскались кладовые под потолок забитые удивительным оружием. Металлу, из которого оно изготовлялось, и в подмётки не годился мифрил. А отдельные образцы вроде как обладали магическими свойствами: шпарили кислотой, жгли огнём, насылали проклятья.
Кое-кто калякал, мол, одна экспедиционная группа наткнулась на выложенный мраморной плиткой грот, ну а в нём пруд пруди артефактов. Говаривали, что вскоре туннелями займутся аркадийские маги, тогда уж точно простого селянина и близко к подземельям не допустят. Потому-то многочисленные сорвиголовы и крестьяне пользовались моментом, спешили поглазеть, а может, и заполучить часть баснословных сокровищ. Уроженцы Златолесья в большинстве своём считали Тода недалёким человеком, одни утверждали, что с его комплекцией прямая дорога в кузнецы, а он зайцев ловит, другие твердили о необразованности сироты.
Молодой зверолов, однако, не причислял себя к простакам и грандиозных планов не строил. Больше чем за месяц пути ещё ни разу не разочаровался в решении податься в Зубастые горы.
Наверное, сначала он не особо и верил в наличие артефактов и дивного оружия, но однажды в придорожной таверне произошёл любопытный случай. Постояльцев потешал историями худой мужичок, он-де одним из первых заглянул в недавно открытые туннели. Все россказни можно было посчитать пьяными бреднями, если бы не предъявленный мужичком экспонат, найденный во время подземных странствий. Конусовидный металлический шлем обшивался зелёной кожей. Она была настолько прочной, что даже острая сабля саакасумца не прорубила. Владелец шлема вещал о драконьей коже (будто не знал, что драконы — миф) и чаял продать шлем за тысячу золотых кому-нибудь из лодриджских коллекционеров.