— Хоть здесь не балагурь, — попросила Сильвия и пришпорила лошадку.
Мужчины последовали за подругой.
Шесть десятков домиков быстро приближались. Отчётливее различались звуки: гоготанье гусей, стук топора, соседская свара.
Возле первого домика Томас и Рой притормозили бойких меринов. Рысаки медленно зашагали по улочке. Местные собаки залаяли.
Жилища различные.
Преимущественно бревенчатые избы, нередки оштукатуренные дома, порой на глаза попадаются глиняные мазанки. За плетнями чернеют делянки огородов. Пока селяне там редкость, но вскоре придёт время сеять картошку, тогда крестьян с огорода не сгонишь. В загоне мычит корова — небось, хозяюшка заспала и забыла выпустить.
Из-за заборов и через окошки на троицу посматривали жители. Гости тут в диковинку. Южнее пролегает Полуденный Тракт, вот там-то безудержно колесят фургоны, скачут всадники. Сильвия чинно, с расправленной спиной восседала, одаривала крестьян холодными взорами. Неужто считала местных жителей своими неофитами? Купец и матрос с любопытством разглядывали население. Женщины носили домотканые платья, от солнца спасали белые косынки. Мужчины облачались в мешковатые штаны и одевавшиеся через голову рубахи с красной вышивкой по вороту. Детишки в основном босиком, с раннего возраста закаляются.
Из подворотни, гавкая, выскочил лохматый кобель. На ошейнике болталась верёвка с перетертым концом.
— Вернись, Сирко! — заорал щуплый дед, ковыляя на улицу. — Я тебе сейчас дам! — пригрозил клюкой.
Пёс пошалил, облаяв лошадей; хвост озорно дёрнулся. Кобель засеменил к хозяину. Послушание четвероногого друга не особо и порадовало старика. Он звезданул клюкой по мохнатой спине. Заскуливший пёс резво метнулся во двор.
Инцидент позабавил Роя. Томас за компанию хихикнул. А Сильвия оставалась нерушимой, как ледяная скала.
— Вон наш дом, — женщина указала пальцем.
— Не наш, а нашего клиента, — придирчиво поправил купец.
Связующая сжала губки, удержалась от полемики.
— Ставни заколочены! — чуть не вывалился из седла изумлённый моряк.
— Невероятно! — стушевался Томас.
— Держите себя в руках, — посоветовала Сильвия студёно.
— Но как так может быть? — недоумевал Рой.
— Правда, как? — поддержал купец.
— Ведёте себя, как базарные торговки, — Связующая сморщилась, будто съела червивую грушу. Выбранная женщиной аналогия приструнила мужчин. Болтать сразу перехотелось.
Трио приблизилось к глиняной мазанке. Помимо заколоченных ставней о заброшенности жилища свидетельствовали темневший на дверях навесной замок и чертополох, щедро окруживший домик.
Путники спешились. Рой побежал осматривать замок. Меж ставен силился заглянуть Томас. Сильвия, точно главнокомандующий, стояла, сложив на груди руки, и следила за успехами товарищей.
Разочаровавшийся матрос сплюнул. Повернувшись задом к мазанке, постучал каблуком в двери.
— Открывай, хозяин! — с иронией проорал моряк.
Со столь плоской шуточки даже гномы б не посмеялись. Скорее всего, не смеялся бы и Томас, но сейчас, вероятнее от отчаянья, заржал во все лёгкие.
Связующая всплеснула руками.
— Вот парочка идиотов мне досталась. У них на плечах такая ответственность, а они... Неужели во всём Упорядоченном нельзя было отыскать кого-то подостойнее?
— А это ты у куратора спроси, — посоветовал Рой, обзаведшийся лучезарной улыбкой.
— Шутки шутками, но куда подевался юноша?
На лицах троих воцарилось недоумение, а у купца оно вскоре переросло в растерянность.
— Уважаемые, вы за шкурами? — раздался вопрос. От соседнего домика вперевалочку шла закутанная в клетчатый платок пучеглазая старушка. На чёрной юбке нет следов тяжкой сельской жизни, а вот блузка вымазана.
— Да, — кивнул Рой. — Нам бы Тода повидать.
— А он чего, вам задолжал?
— Можно и так сказать.
Старушка остановилась подле Сильвии и известила:
— А соседушка мой отлучился.
— На охоту? — нехитро поинтересовался Томас.
— Да кто ж его знает. Уже как больше месяца не видела.
— Месяц?! — в один голос выкрикнули купец и моряк.
Селянка испугалась.
— Вы не волнуйтесь, бабушка, — мило успокоила Связующая. — Расскажите всё по порядку.
— А чего тут рассказывать? Ушёл — и нет его. Куда ушёл — не знаю. Зачем — тоже не знаю. Когда явится — неизвестно.
— Тьфу ты! — махнул рукой Томас, да так, что та чуть не отвалилась.
Рой выудил из-под плаща увесистый кошель, обратился к старушке: