Багровый занавес затянул его зрение.
Его ревущие мысли одна за другой утонули в океаническом чувстве единства.
- Так лучше, - прошептал он. Почему он вообще так разволновался?
Из-за Ануши, конечно. Он постоянно о ней думал. О её лице, её волосах, улыбке, слабом запахе духов, бледной коже...
Она стала одержимостью — может быть, почти такой же сильной, как пыльца путешественников. Он улыбнулся под натиском багровых течений.
Надежно встав на дорогу, колдун позволил себе задуматься о том, как девушка относится к нему. Их последняя встреча, когда он на краткий миг сумел вырвать её душу из плена, намекала на то, что первоначальное расположение, которое девушка испытывала к колдуну, миновало.
В груди образовалась пустота.
Это было очень странное чувство. Сосущее, мрачное ощущение грядущей потери. Дыхание на миг стало надрывным. Он задумался, может ли извергающий проклятия колдун, чьи силы способны пронзать сами стены мира, испытывать страх перед отказом женщины.
Судя по всему — может.
Затуманенный пыльцой разум мужчины попытался отвлечься от боли, но окружение было слишком необычным, чтобы полностью от него отрешиться. Он устремил взгляд обратно в воронку. Он представил, что все его тревоги исчезают в этой ревущей пасти, освобождая его от эмоциональных привязанностей.
Он собирался спасти женщину, которая ему доверилась. Женщина, с которой он может образовать связь на целую жизнь, если события замедлят свой бег. Он мог сколько угодно это отрицать, перечислять все причины, по которым это невозможно — но его тело уже всё решило.
Яфет любил её.
- Ануша, - позвал он странным голосом, который эхом отразился от стен колокола, прошёл через его разум и устремился в бурлящее пространство между пространствами. - Ануша. Я иду, чтобы освободить тебя.
- Что оно? - повторил жёлтый аболет.
Ануша зашипела от удивления. Жёлтое чудовище могло говорить! И более того, оно разговаривало с помощью мыслей.
Она слышала истории о таких чудесах. Слова как будто ползали по поверхности её мозга, прежде чем каждое становилось различимым. От этого чувства ей стало дурно.
Многочисленные глаза аболета пульсировали. Затем все пять глаз устремились на неё.
Зловещий голос продолжал:
- Это беглый сон, неудачное воспоминание, сбежавшее от пробуждающегося Древнейшего?
- Неизвестно. Уничтожить его, иначе оно достигнет вершины и нарушит ритуал пробуждения. Ритуал должен продолжаться во что бы то ни стало.
«Речь» аболета была грубой и странной. Существо как будто не обладало чувством личности...
Что-то вроде паутины коснулось лица Ануши. Кожу защипало, затем чувство пропало.
- Аболет нас заметил, - сказала Йева.
- Да.
- Можешь убрать нас отсюда? - спокойным как стекло голосом поинтересовалась женщина.
Ануша последовала её предложению. Их с Йевой рвануло назад, прочь от чудовища.
Голос позвал их, не тише и не громче прежнего, такой же обезличенный.
- Оно сопротивляется рассеиванию. Оно игнорирует ауру удерживания. Выпустить на него спящих для избавления. Выпустить на него ловцов сновидений для удержания. Призвать надсмотрщиков для порабощения.
Ануша моргнула, и всё изменилось. Вместо Йевы и угрожающего аболета она увидела бурлящее торнадо неопределённой длины. Что-то спускалось по этому вертящемуся тоннелю — колокол в руках огненнокрылого ангела.
- Ануша! - раздался голос Йевы — так отчётливо, как будто женщина стояла совсем рядом. - Мы должны уходить!
Ануша сморгнула видение в тот миг, когда её достигло послание из странного полого колокола. Это было обещание.
- Ануша, я иду, чтобы освободить тебя.
Реальность восстановилась вокруг. Но её концентрация на метафоре верёвки, удерживающей их в воздухе, исчезла. Они с Йевой камнем рухнули вниз.
Они миновали аболетов, собравшихся вокруг отверстия, и приземлились на грубый камень. В следующее мгновение Ануша уже вскочила на ноги. Она помогла встать трясущейся Йеве.
- Я не ушиблась! - воскликнула женщина. Она по-прежнему привыкала к отсутствию физического тела.
Жёлтый аболет со множеством глаз, который, похоже, видел их, устремился вниз. От аболетов вокруг дыры в полу донеслась какофония щелчков и низких, похожих на китовьи стонов, но судя по всему их занятие было важнее погони за сбежавшими воспоминаниями. Они продолжали свой странный ритуал.
- Смотри, - сказала Йева, указывая пальцем. Косяк аболетов рухнул с потолка подобно пиявкам, покидающим труп. Они забились в воздухе, но не упали на пол. Вместо этого они закружились, как будто наслаждаясь своей способностью отрицать гравитацию.