- Оно здесь. Оно уязвимо. Уничтожить его!
Стая аболетов устремилась к желтому сородичу, взгляд которого не отрывался от женщин.
- Бежим! - воскликнула Ануша. Она продолжала держать Йеву за руку. Девушка бросилась к противоположной стене огромной палаты, потащив Йеву за собой.
Пятиглазыйаболет продолжал спуск, но изменил наклон так, чтобы следовать за ними. Другие устроились позади ведущего создания, образовав в воздухе извивающуюся линию, похожую на желтоголовую змею.
Йева вырвала пальцы из хватки Ануши.
- Что ты делаешь? - закричала девушка.
Йева вытянула обе руки. Её пальцы вспыхнули. Она повернулась к приближающейся фаланге аболетов. Её глаза запульсировали от энергии — один огнём, другой искрами.
- Думаю, только жёлтый способен нас почувствовать, - сказала она. - Если у меня получится его ранить...
С рук Йевы сорвалась молния и опалила главного аболета. Тот рухнул, а Йева сложила ладони вместе, замахнулась и сделала бросок. Полупрозрачный серый шар устремился вверх. Он ударил жёлтого аболета. Вспыхнул белый свет, охватив тело создания.
Пятиглазыйаболет завопил — хрипло, с щелчками, — и рухнул на пол.
Оставшиеся в воздухе аболеты нарушили построение и начали хаотично сновать из стороны в сторону, как москиты в поисках жертвы.
Жёлтый аболет дымился, но продолжал попытки подняться. Смотритель был ранен, но всё ещё жив. Ненадолго, пообещала Ануша.
Она бросилась на содрогающееся жёлтое существо. В руке снова возник меч, сияющий золотым светом её желания. Один из глаз существа в последний момент заметил девушку. Туша колыхнулась, и удар Ануши пришёлся вскользь, вместо того, чтобы пронзить плоскую голову.
Контакта было достаточно, чтобы тварь завопила и замахала щупальцами, ни одно из которых не могло коснуться Ануши.
Страх исчез, она ухмыльнулась, шагнула вперёд и осторожно погрузила клинок вниз, на этот раз — прямиком в мозг чудовища.
- Это угроза Господству, - раздался зловещий голос, напряжённый и затихающий, но всё такой же безэмоциональный. - Но его разум уязвим. Смотрители видят его, а надсмотрщики могут его поймать. Оно не должно помешать пробуждению...
Мысленный голос жёлтого существа оборвался. Оно ещё раз вздрогнуло и перестало шевелиться.
Ануша посмотрела вверх. Чудовища не обращали на неё внимания.
Ануша обернулась и подняла меч, салютуя Йеве.
Йева стояла на коленях, протянув руку к Ануше. Из неё сочился дым. Она растворялась!
Ануша бросилась обратно к спутнице, позволяя мечу угаснуть, чтобы обеими руками обнять Йеву.
Как только они коснулись друг друга, Йева облегчённо вздохнула, и её образ снова приобрёл плотность.
Йева сказала:
- Я призвала копьё бури своей псионической волей. Похоже, от этого стало хуже.
Ануша кивнула. Живот скрутило от осознания, насколько хрупким было существование Йевы. Но она сказала:
- Ты была невероятна! Они поймали бы нас, не сбей ты наблюдателя своей магией.
Йева позволила себе скромно улыбнуться.
- Псионикой, а не магией, - сказала она. - Похожей на ту силу, которой обладаешь ты.
- Точно, - сказала Ануша, не зная, согласна ли она, но не желая перечить женщине, которая разбиралась в функциях мозга. Да и какая на самом деле разница, откуда взялись их способности? Лишь бы они работали.
- Нужно найти выход, - сказала Ануша. - Здесь происходит нечто ужасное. Некое пробуждение. Жёлтая тварь боялась, что мы им помешаем. Я хочу просто убраться отсюда. Не думаю, что стоит оставаться здесь, когда этот Древнейший наконец проснётся.
Йева встала на ноги — снова с помощью девушки. Затем с обеспокоенным видом указала куда-то рукой.
Стая аболетов, порхавших над жёлтой тушей, направилась к двум женщинам. Один из аболетов, серо-зелёный, у которого было больше щупалец, чем у остальных, был всего в двадцати футах, и три его багровых глаза обшаривали пространство.
Ануша прижала ладонь ко рту, затем прошептала Йеве на ухо:
- Они нас не видят, зато слышат. Нужно уходить!
Женщины отступили к огромному проёму в дальней стене помещения. Они шли торопливо, но тихо. Стая не последовала за ними, однако серо-зелёный приземлился всего в нескольких шагах от их последнего местонахождения и зашлёпал своими мокрыми щупальцами, как будто надеясь отыскать невидимую жертву.
Проём в стене оказался не устьем тоннеля, а скорее продолжением палаты, которая полого заворачивала наверх и налево, словно нижний конец тугой, но толстой катушки.