Ануша прижала ладонь ко рту. Слова Яфета звучали как какая-то жестокая шутка.
- Значит... ты не можешь освободить себя или нас из Кссифу и ты стал жертвой какого-то смертельного наркотика. Всё верно? - спросила Йева.
- Да, - ответил Яфет. - Но... у меня ещё осталось какое-то время.
- Должен быть какой-то способ спастись, - умоляла Ануша. - Ты заключил договор с Владыкой Летучих Мышей ради силы. А как насчёт других существ, о которых ты узнал в той старой книге из Кэндлкипа? Заключи договор с одним из них!
Яфет начал мотать головой, но остановился. Он призадумался, но дрожь в руках выдавала фальшь его внешнего спокойствия.
- Что? Такое возможно? - спросила Ануша. Она ненавидела отчаянные нотки в своём голосе.
Ануша заметила, что низкий гул стал громче. Она поняла, что слышит его уже какое-то время. Теперь он превратился в оглушительный шум, похожий на подземные воды, текущие прямо у них под ногами.
Лёд на стене перед ними треснул. Полетели осколки, но не успев коснуться пола, превратились в мерцающий поток. Наружу рухнули несколько погребённых снов.
Двое были грязными гуманоидами, вместо одежды облачёнными в шкуры животных. Они лежали, задыхаясь, на полу, закатив глаза от ужаса. Другое существо соскользнуло по стене рядом с ними. Сначала его форма была скрыта потоком пара. Когда дымка от испаряющегося льда рассеялась, существо оказалось тёмнокожей эльфийкой с волосами цвета белой кости. Нижняя половина её тела была огромным пауком. Женщина... дроу? …испустила оглушительный яростный рёв.
- Что это? - Яфет испуганно озирался вокруг. - Я не вижу, откуда идут эти звуки.
- Какое-то... чудовище-дроу! - сказала Ануша. - И два дикаря.
Плащ Яфета взметнулся и закрыл её.
Они с Яфетом оказались на несколько ярдов дальше от растворяющегося льда. Девушка проглотила свои возражения, увидев ярость на лице дроу. Вместо этого она подняла меч.
Два грязных гуманоида попытались уползти из-под огромных паучьих ног, но ступня арахнида, увенчанная чёрной шпорой, проткнула одному грудь. Его пришпилило к полу. Его растерянный, жалкий крик погас вместе с жизнью.
Яфет вытянул руки, как будто пытаясь нащупать в темноте стену. Он замотал головой, пытаясь обнаружить источник звука.
- Чудовище-дроу убило дикаря и устремилось ко второму, - прошептала Ануша. - Пойдём сюда...
Затем дроу и уцелевший гуманоид закричали. Звук выражал ужас, превосходящий крик убитого. Они кричали от страха за свои вечные души.
Оба растаяли, превратившись в бурлящий поток, точно так же как лёд на стене. Дымка улетела вверх по тоннелю, как будто увлечённая могучим вихрем.
Йева широко раскрыла глаза. Она отшатнулась от бурного потока и стала так, чтобы касаться плечом Ануши.
Она тяжело дышала.
- Что теперь? - спросил Яфет.
- Всё кончилось — эти существа были нереальными. Они развоплотились и унеслись прочь.
Секунду они стояли молча, разглядывая оставшийся лёд, который казался прочным. Ануша задумалась, как долго это продлится.
- Думаю, пробуждение Древнейшего продолжается, - сказала Йева. - Его воспоминания и сны, пойманные в них, тянет обратно к его восстанавливающемуся сознанию.
- Кровавые сапоги Бейна, - сказал Яфет. Его рука защитным жестом обхватила Анушу. Ануша удивилась — она подсознательно сделала свои наплечники достаточно плотными, чтобы Яфету было, за что ухватиться. Его защита была лишь иллюзией, но прижимаясь к нему, девушка поняла, что рада подобной иллюзии.
- Меня ждала та же судьба, если бы не Ануша, - сказала Йева, указывая туда, где растворились освободившиеся воспоминания. - Может быть, ждёт по-прежнему.
Дрожь пронеслась по Яфету и перешла на Анушу.
- Ты в порядке? - спросила она, не зная, что ещё сказать.
- Прямо сейчас? Да, в порядке, - сказал он.
- Я чувствую, как ты дрожишь.
Он позволил своей руке упасть и сказал:
- Это ломка. Без договора дают о себе знать последствия злоупотребления пыльцой.
- Сколько у тебя времени? - спросила Йева.
- Несколько дней, может быть, десятидневка.
Ануша задумалась, что случится первым — Яфет погибнет из-за своей зависимости или она с Йевой погибнут в результате процесса пробуждения Древнейшего.
Грохочущее эхо стремительного потока воды превратилось в шёпот, различимый лишь потому, что теперь они знали о его присутствии. В этой тишине стал заметен ещё один звук — сосущий, скользящий звук из прохода внизу. Все трое повернулись туда. Слабое мерцание фиолетового света, исходящего из-за поворота вниз, отражалось на скользкой поверхности яиц.