Грохот и звон бьющегося стекла успокоили его.
Он встал с кресла и подошёл к столу с противоположной от лампы стороны. Он отодвинул в сторону искусное чучело морского ястреба на подставке. Одно из его крыльев висело сломанным. Он наклонился и поднял молоточек ювелира, который только что смахнул со стола.
Он выпрямился — в одной руке молоточек, в другой — изумруд. В зеркале с серебряной рамой у двери он выглядел как человек, принявший важное решение.
- Интересно, как ты запоёшь, когда Владыка Летучих Мышей найдёт тебя, Яфет, отродье сембийского нищего!
Он поднял молоточек.
На лицо Беруна снова вкралась нерешительность. Его плечи обвисли.
Было бы приятно разбить зелёный камень, но в итоге этот поступок окажется невыгодным. Уничтожение камня лишит Беруна его последнего рычага влияния. И не только влияния на Яфета, но и на союзников лорда Мархана — если их можно так назвать.
Как только изумруд будет разбит, Владыка Летучих Мышей найдёт и прикончит Яфета. Без колдуна Берун не сможет заполучить Сердце Снов. Берун будет обладать властью только в момент уничтожения камня. В это мгновение он станет центром всего.
А в следующее — у него в руке окажется горстка праха.
Берун подозревал, что все невероятные обещания Нейфиона в обмен на разрушение камня — обман, ложь, призванная его поработить.
С другой стороны, лорд Мархана мог контролировать Яфета, угрожая разрушить его камень договора. Угроза, которая с каждым днём выглядела все менее и менее правдоподобной.
Угроза ничего не значит, если он не собирается её исполнить — а тем более, если её исполнение приведёт к тому, что его положение только ухудшится, что бы ни случилось с колдуном.
- Нет. Пока нет, - прошептал он.
Берун бросил молоточек в карман жилета.
Зеркало больше не показывало уверенного в себе человека. Вместо этого там был мужчина, застигнутый меж двух штормов. Зеркало содержало крохотный изъян, искажавший его черты, пятно, которое он уже много лет как научился игнорировать. Однако в настоящий момент отражение напомнило ему сон, увиденный прошлой ночью. Берун полностью забыл его.
Ему снилась сестра, Ануша. Беспокойный сон — неудивительно, что Берун постарался выбросить его из головы.
Ануша стояла в тёмном месте. Позади неё поднимались силуэты высоких, как горы, колонн. Пол был усеян выемками, похожими пчелиные соты. Каждая ячейка светилась фосфоресцентным светом, оттенок которого Берун никак не мог вспомнить, но всё равно испытывал из-за него тошноту. Тут и там ползали скользкие, похожие на улиток груды, некоторые ростом с человека, другие — намного больше.
Ануша стояла на краю мрака, окутанная зеленоватыми испарениями.
Сестра отчаянно кричала на него. Что это? Её губы двигались, но Берун не слышал ни звука. Казалось, она в ужасе. От чего? На него ли она смотрит? Нет, она смотрела мимо него и тянулась к чему-то.
Из глаз девушки текли слёзы. Он не слышал её голоса, но губы двигались, когда она снова и снова повторяла свою фразу. Что-то про... ключ? Испарения позади Ануши заклубились. Он что-то заметил, единственный фантастический образ какой-то извивающейся громадины.
Неясный силуэт схватил Анушу и уволок обратно в пустоту мрака.
Он проснулся, хотя сначала не сумел отличить тени сновидений от своей тёмной спальни, так внезапно его швырнуло в обрамлённое ударами сердца бодрствование. Его дрожащие руки зажгли свечу у кровати — Беруну не терпелось увидеть тёплый жёлтый свет.
А потом он снова заснул и полностью забыл своё сновидение.
Как из памяти мог выскользнуть такой кошмар? Берун вздрогнул.
Всё равно это была глупость. Его сестра в безопасности. Он отправил её в загородный дом, чтобы враги из Великого Совета Нового Саршела не попытались её устранить.
Не то, чтобы он стал жалеть о её гибели. От неё были сплошные неприятности. Но он стал бы оплакивать потерю того, что она ему дала. Благодаря ей претензии Беруна на принадлежность к фамилии Мархана обладали хотя бы видимостью законности. Смерть Ануши была осложнением, в котором он сейчас не нуждался.
Он стряхнул с себя тот сон. Он был уверен, что Ануша в безопасности. Она собрала свой дорожный сундук, как он приказал. И это был последний раз, когда он её видел. Его испорченная сестра наверняка уже забыла причину, по которой её отослали.
Он задумался о том, как сны смешивают настоящие события с вымышленными сценами. Ужасы вроде того, что он краем глаза увидел во сне, не входили в его жизненный опыт... но он мог догадаться, откуда они появились.