Был ещё Дельбан с его льдисто-белым сиянием, жестоким и горьким.
Кирад был звездой с ярко-голубыми лучами, которая пылала над апокалипсисами, где бы они ни происходили.
Яфет видел и узнавал эти и многие другие звёзды.
Колдун моргнул. Он видел, куда должен отправиться, если хочет заключить новый договор с безымянными сущностями, чья родословная включала Древнейшего, хотя насчёт иерархии он был не уверен. Если его разбитый договор с Владыкой можно было назвать пактом фей из-за дома Нейфиона, расположенного в Фэйри, тогда он полагал, что новый договор нужно назвать звёздым пактом, поскольку существа, о которых шла речь, жили далеко за пределами этого мира.
Ему требовалось укрепить свой разум перед путешествием, иначе он окажется в большем рабстве у новых покровителей, чем был у Нейфиона, даже в тот период, когда Владыка на короткое время завладел камнем их договора. Всё будет напрасно, если он рухнет — с пустым взглядом и текущей изо рта слюной — в руки безумных богов. Этот исход будет так же плох, если не хуже, как гибель от багровой пыльцы.
Но даже в самом худшем случае, сказал себе Яфет, оно того стоит — если он хотя бы сумеет помочь Ануше.
По крайней мере, Яфет вытащит её из Кссифу, прежде чем его душа сгинет в результате его опрометчивого поступка. Вероятно.
Яфет позволил незаметному течению ближайшей звезды, обладавшей красным светом, увлечь его сознание. Течение потянуло его ближе, и в разуме возникло имя звезды. Ниал.
Другие звёзды, имена которых он знал, каждая тянула его сознание, немного изменяя его траекторию по ложным небесам его восприятия. Но сильнее всего его тянула власть звезды Ниал.
Ниал колыхался вокруг того места, которое должен был занимать неподвижно, и его воздействие притягивало Яфета всё ближе и ближе.
За мгновение до того, как звезда засосала его, колдун закричал. Облик звезды изменился с тлеюще-красного кулака для дыры в реальности в форме человека, заполненной извивающимися красными червями.
Он рухнул в громогласное пространство, заполненное скользящими червями. Он полностью потерял ощущение своего тела — без рук и ног, бестелесный Яфет был абсолютно беспомощен в хватке заполненной червями бурлящей бездны. Но он продолжал двигаться. Что-то влекло его вперёд, и на самом деле продвижение через этот чудовищный простор даже ускорялось. Жуткие звуки били по его барабанным перепонкам. Это был шум червей размером с целый мир, трущихся друг о друга под аккомпанемент неясной, атональной мелодии. Жуткие звуки сосредоточили всю первобытную, абсолютную нестабильность, что находилась за пределами материи и времени. Они обещали невозможные и невыносимые видения. Яфет с воплем рухнул туда.
- Вот оно, значит, - прошептала Ануша. Йева пожала плечами.
Впереди узкий ассиметричный тоннель выходил в более крупный проход. С того места, где они находились, проход казался впятеро меньше огромного, загибающегося спиралью тоннеля, по которому они с Йевой поднимались, покинув планетарий. Проход был пуст, несмотря на нерегулярные порывы ветра, каждые несколько мгновений проносящиеся по нему. Фиолетовое пламя горело на вершинах каменных обелисков, отмечая путь, которым недавно прошёл аболет-фонарщик.
- Коридор важный, но пробуждённые пользуются им не так уж часто, - сказала Ануша. - По крайней мере, я надеюсь.
Йева даже не стала утруждать себя пожатием плеч. Она просто сказала:
- Давай вернёмся и заберём колдуна. Тогда и узнаем, насколько часто здесь ходят.
Ануша проглотила злой ответ. Она знала, что женщина не пытается быть жестокой — просто от предположений было мало толку. Ей просто хотелось, чтобы отношение Йевы к Яфету не сменилось на презрение вместо принятия, когда они узнали, что колдун лишился своей силы. Всё, что заботило Йеву — способность Яфета найти новую оболочку для её духа.
- Да, верно, - сказала Ануша. - Будем надеяться, что я права.
Они вернулись назад, вниз к запутанному гнезду тоннелей, избегая вкраплений замороженной памяти, колыхающихся яичных мешком и уже вылупившихся мелких аболетов. Некоторые из мелких чудовищ были намного агрессивнее, чем их собратья — и пожирали других. На пути вверх они застали аболета за пиршеством. Ануша впервые обрадовалась тому, что её тело далеко. Иначе девушку бы долго тошнило.
Они дошли до одинокого тоннеля, спускавшегося вниз, туда, где отдыхал колдун. На стенах мерцал красный свет.