Другой аболет, ощутив своё преимущество, призвал шар слизи из воздуха, затем обрушил его на шу. Оглушённый щупальцем Рейдон не успел увернуться, и шар ударил его в грудь. Слизь покрыла его тонким слоем, который сразу же стал твердеть.
Не осознавая, что делает, Рейдон потянулся к своему фокусу.
Монахов храма Сянь в первую очередь обучали способности сосредотачиваться и находить внутреннюю точку, где сходились все мысли. Только после того, как монах показывал свою способность к концентрации, его обучали искусству рукопашного боя.
Рейдон представил своё тело и ту нематериальную часть, которая опознавала себя как действующий разум. Он представил свои мысли в виде энергетических линий. Обычно они были спокойными дугами, но сейчас превратились в клубок, такой запутанный и сложный, что он едва мог это вообразить. Монах практически сдался, но привычка взяла верх. Он представил, как распрямляются линии, распускаются узлы, и открываются колодцы внутренней силы.
Он сосредоточился на своей диафрагме, а затем выдохнул воздух со взрывным «Ки-о!»
Окутавшая его слизь раскололась, и энергия тела потекла по хребту в конечности. Он слишком долго не испытывал этого чувства.
Фокус вернулся к нему – по крайней мере, на время. Некоторые части его разума были в беспорядке, и Рейдон пока не мог полностью восстановить то, для чего так усердно тренировался. Но имеющегося фокуса было достаточно. Это позволяло ему получить доступ к татуировке на груди.
Символ Лазури снова загорелся, как и Ангул. Аболеты отпрянули от света этого пламени. Их жизни скоро прервутся.
Однако свет служил маяком. Каждая занятая полость в стенах тронного зала неожиданно изрыгнула своего владельца наружу.
Больше сотни аболетов заскользили по полу к одинокому хранителю – и если он ещё не оказался в смертельной опасности, то через мгновение это должно было измениться.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Год Тайны (1396 ЛД) Кссифу, тронный зал
Ануша вела стаю. Сразу за ней шёл Яфет, Йева и Серена замыкали шествие. Она не должна была испытывать страха в своей бесплотной неуязвимости. Но не могла забыть, куда ведёт этот проход.
Как только они заполнили тоннель, ещё один могучий психический рывок едва не утащил её и Йеву в тот разум, где оставались корни её духа. Их снова спас Яфет. Но потом он вытер лоб, и на его лице мелькнуло беспокойство. Он едва успел их схватить. В следующий раз, когда Древнейший потянет девушку к себе, она исчезнет.
Ануша пыталась об этом не думать.
Затем они вошли в тронный зал Кссифу. И все её страхи оказались карикатурой в сравнении с реальностью.
На извивающемся полу развернулся отчаянный бой. Рой аболетов копошился вокруг фигуры, сиявшей как лазурная звезда. Меч мужчины, его грудь и даже глаза и пальцы пылали небесно-голубым. Везде, куда падал свет, аболеты корчились от боли.
Но он был один против целой армии. И пока он сражался с чудовищами, более крупные и древние аболеты кружили над головой в своём ритуале, продолжая потустороннее пение.
А огромная, многоокая туша, что смотрела с потолка, как будто видела всю её душу насквозь.
Ануша не могла отвести взгляд от чудовищного облика Древнейшего, чтобы оценить реакцию своих спутников, хотя она услышала, как кто-то охнул, а Яфет хрипло выругался.
Яфет произнёс её имя. Она моргнула и оторвала взгляд от мёртвых глаз наверху.
- Спасибо, - прошептала она.
- Чего хочет полуэльф? – спросила Йева.
- Убить Древнейшего, - сказала Серена.
Женщина рассмеялась.
- Тогда ему стоит перестать тратить время на эту мелочь и начать подниматься.
- Ануша, ты и Йева – помогите Рейдону, - сказал Яфет. – Фостер и Серена, вы тоже!
- Я к этой твари и близко не подойду!
- Помоги ему со стаей, - раздражённо отозвался колдун.
- Их слишком много, чтобы сражаться, - сказала Серена, прижав руку к горлу.
- Может и так, но посмотрите, - Яфет указал на развернувшуюся сцену. – Монах привлёк их внимание своим символом. Лазурный свет сводит их с ума. Ударьте им в тыл, пока они сосредоточились на Рейдоне. С вами четырьмя и Рейдоном у нас есть шанс. Мало кто может остановить Анушу или хотя бы увидеть её, то же самое скорее всего касается и Йевы. И я видел, как сильны твои заклинания, Серена, и как умело обращается со своим мечом капитан.
- А что будешь делать ты, колдун? – спросил Фостер.