***
Приехала группа православных паломников из Мурманска в сопровождении молоденького священника. Батюшка, у которого только стала наклёвываться борода, почему-то вообразил себя старцем и великим учителем духовности. Прихожане все как один были пожилого возраста и годились батюшке в отцы и матери, но он этого, кажется, не замечал. С серьезным лицом священник служил Божественную Литургию, перед этим приняв исповедь у своих пасомых. После богослужения мне поручили провести этой группе экскурсию по монастырю. Я начала рассказ не дождавшись священника — его попросили ещё отслужить панихиду.
Смотрю — адекватные передо мной вроде бы люди, но какие-то словно не в духе. Что-то им такое батюшка проповедует, что они перестали воспринимать мир во всей его красоте. Передо мной стояли монахи и монахини без облачений, почти что бесплотные ангелы, чьи мысли были устремлены в нескончаемую молитву. И зачем им моя экскурсия? Ну ладно, поговорим.
Через двадцать минут гости уже искренно смеялись над очередной моей шуткой. Нормальные люди оказались, адекватные. Но тут смотрю — смурнеют. Оказывается, батюшка из храма спускается. Продолжаю гнуть свою линию — радую и веселю. Грозно посмотрел отец духовный на своих безмолвных овечек. Попросил меня приостановиться и напомнил: — Не забывайте про Иисусову молитву. А кто смеялся — будете каяться. Христос никогда не смеялся. Точка.
Ну, с этим батюшкой я готова поспорить. Надеюсь он перерастёт то свое состояние и, отслужив ещё годков десять, станет нормальным мировым батей, с которым можно и сериал обсудить, и на рыбалку съездить, и за жизнь покалякать.
***
История одной нашей сестры. Собралась некая милая девушка в монастырь и захотела поехать к старцу Кириллу за благословением. Страшно ехать одной из далёкого провинциального городка, да и скучно. Уговорила родную сестричку, хоть та и упиралась. Поехали. Первая оделась во всё черное, приняла постный вид — в мечтах она уже схимница. А вторая такая, какая есть, даже в очередь вставать не стала, осталась ждать монахолюбивую сестру на улице. Очередь большая, со всех концов мира едут к отцу Кириллу. Зашла и Света (условно назовем так сестру-молитвенницу). Только вошла, старец посмотрел на нее, да как стал прогонять! Какой тебе монастырь! Ты замуж выйдешь! А сестру ту, которая на улице сейчас стоит, зови ко мне прямо сейчас.
— Катя, Катя! Иди сюда! Тебя старец отчего-то зовет! Иди прямо сейчас. Катя зашла. — Вот тебя благословляю на монашеский путь. Будет не просто, но ты только на этом пути спасёшься. И перекрестил.
***
Застудила уши, пришлось шлёпать на приём к нашей монахине Архелае из старых сестёр. В миру она много лет посвятила медицине и была опытнейшим лором. Никогда мы близко не общались. Ходить на процедуры пришлось несколько раз и я, годами пересекаясь с этой чудесной матушкой, словно увидела её впервые. То, что она рассказывала мне о своей жизни — это не для посторонних ушей, но одной забавной историей хочется поделиться.
Конец XIX века. Прадед моей собеседницы, мужик крестьянин из глухой деревни впервые в жизни выбрался с супружницей в город на ярмарку. Прикупить задумал кое-чего по хозяйству, на других посмотреть и себя показать. Одел полушубок поприличнее, топорщащуюся бороду расправил. Пару раз заходили в магазин: впервые видели такое богатство на прилавках, люстры, услужливых приказчиков. Вдруг мужичок стал хмуриться и оглядываться по сторонам.
— Где же этот шельмец? Что ему надо от меня! Всё пялится и пялится уже второй день!
— Мишаня, да ты про кого?
— Ходит тут один — борода торчком, шапка набекрень, руки в боки. Меня выглядывает, посмеивается! Ух, я ему задам!