— Святую воду несите скорее, окропим её! — скомандовал священник.
Женщина была без сознания. Когда её стали окроплять, вновь раздался страшный утробный голос: — ЭТУ воду я не переношу! Унесите её подальше!
Люди как ни в чем не бывало, подошли ко мне и попросили продолжить экскурсию.
— Матушка, рассказывайте дальше.
— А как же эта женщина?
— Вы за неё не переживайте! Она уже много лет на нашем приходе и в поездках, мы все к ней уже привыкли.
Глава 26. Где сокровище ваше
Намываем с одной задумчивой инокиней полы. Вдруг она тихо спрашивает:
— Мать Валерия, какое у тебя любимое Евангелие? Имею в виду не евангелиста, а сюжет.
Этот вопрос заставил меня распрямиться и отставить швабру.
— Дай-ка подумать. Пожалуй, впервые я по-настоящему услышала не ушами, но душой десятую главу Евангелия от Матфея о том, как Господь призывал апостолов. Я почувствовала, что этот призыв обращен непосредственно и ко мне, шестнадцатилетней девочке в очочках, хрумкающей яблоко на восьмом ряду автобуса.
— Всё с тобой понятно, миссионер. Перефразируя поговорку, скажем так: «Скажи мне, какое у тебя любимое Евангелие и я скажу тебе кто ты. Куда вы хоть ехали?
— Это была паломническая поездка от храма по монастырям центральной России и наш молоденький батюшка Петр всю дорогу читал в микрофон молитвы, акафисты, жития святых и Евангелие. Так старался что охрип. Но это чтение было очень нужно нам, подросткам. Мы выехали из Калуги и направлялись через какие-то деревеньки в сторону Оптиной пустыни. Как вдруг в микрофон заговорил Сам Господь голосом моего духовного отца:
«Ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное <…> Вот, Я посылаю вас как овец среди волков: итак будьте мудры, как змеи и просты, как голуби <…> Ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас <…> И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить <…> Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч <…> Сберегший душу свою потеряет её; а потерявший душу свою ради Меня сбережет её <…>».
В эти минуты, когда отец читал нам Евангельские строки, небывалый трепет охватил мою юную душу, словно костёр загорелся от скромненькой свечечки. Слова Христа вошли в сердцевину души и вросли в её суть. «Жатвы много, делателей же мало», «Не вы меня избрали, но Я избрал вас».
Ещё, друг мой, я нагорную проповедь читаю и не могу насытиться. Ищу комментарии, изучаю контекст. И третий фрагмент, один из самых сильных в Евангелии от Иоанна, на мой взгляд, молитва Спасителя в Гефсиманском саду. А ты что скажешь?
— А струнки моей души задевает исцеление расслабленного. Какие у этого человека были верные друзья! Не испугались крышу чужого дома разобрать, нарваться на недовольство хозяев и на неприятности— лишь бы друга Христос исцелил. А Он не просто исцелил, Он ещё и грехи ему все простил!
— А у меня тут казус вышел — несколько дней Евангелие не читала, разленилась и службу проспала. Беру в руки Новый Завет, думаю: открою в произвольном месте и посмотрю, что мне Господь сегодня скажет.
— Чудик, ты что, прямо как Достоевский по Евангелию гадаешь, нельзя так.
— Да не гадаю, а просто интересно было.
— И что тебе открылось?
— А открылась мне притча о мудрых и неразумных девах. Глаза сразу попали на строки о вторых: «Неразумные же не взяша с собою елея» … В точку! Проспала ведь!
— А давай спросим ещё кого-нибудь из сестёр?
Нам навстречу шла монахиня, несущая в руках мешки с просфорами.
— А я плачу, сестрички, когда читаю про исцеление слепорожденного! У него глаз не было в глазницах и Господь ему их вложил! Представьте, вместо того чтобы за брата порадоваться, иудеи стали ему доказывать, что его Исцелитель — грешник и что так не положено — в субботу исцеляться! А родители его вместо того, чтобы поддержать сына, чуть от него не отреклись, так боялись общественного мнения…
Какие мы все разные.
А Вас, дорогой читатель, какие сюжеты из Евангелия трогают больше всего?
***
Читает лет пять назад монахиня Георгия акафист напротив Крестовской иконы. Вид у матушки скромный, доброжелательный, располагающий посетителей задать вопрос. Подходят двое: молодой человек и барышня.