— Отпусти.
Он послушался и шагнул назад.
— Ты в порядке? Что случилось?
— Не знаю, рог болью пронзило, перед глазами всё кружится.
— Я отвезу тебя в замок. — он опять к ней потянулся.
— Нет, я цела, не хочу видеть замок, только не опять.
Последний выход в город закончился тем, что какие-то пегасы схватили её и потащили в замок. Требовали от Селестии доказать, что Лиру не подменили. Только не опять.
Когда удалось добраться до газеты, они тоже не хотели ничего слушать и пытались задержать. Всё это было безнадёжно, теперь она хотела только остаться в Анклаве.
Приближалась буря. Редкой цепью вдоль берега ждали пегасы.
Бывало, что дикие облака собирались над морем, подбираясь к земле они сбивались в хоровод ураганного ветра, разрушая всё на своём пути. Эта буря шла к Мэйнхэттену.
Ещё минута и появится просвет, ударить в него всем вместе, и тучи разбегутся как напуганные псы.
Ярко синяя пегаска взлетела рядом, её любимые защитные очки блестели выше глаз.
В зеркальной поверхности отражался пегас: синий костюм Вондерболтc, белая грива и глаза альбиноса.
Розоватые глаза пегаски смотрели серьёзно, с долей испуга.
— Мои ждут сигнала. Твой отряд готов?
— Готовы, не бойся Дэш, мы успеем вовремя.
— Сам ты боишься. Будь готов, Легат…
— Легат, очнись. — голос пегаски изменился, всё окутывала тьма.
Он пытался удержать зрение, но не смог. Жаль, сон был неплох.
— Легат, мне нужна твоя помощь.
— Терминал? Почему ты здесь?
— Спираль заряжена, спириты собираются уходить. Этот мир подходит для людей, фрейм должен остаться.
Терминал, что же ты задумал? Он давно привык считать машину разумной, ничем не хуже, гораздо умнее его, но такого не ожидал.
— Почему ты не подчиняешься спиритам? Разве мы не должны следовать за ними в чистый безопасный мир? Эквестрия не похожа на такой.
— Моя цель — довести людей до подходящего для жизни мира. Эквестрия подходит. Фрейм — проект людей. Спириты были нужны как проводники, сейчас они вредят.
Надо же, у машины тоже есть своя мечта. Может это всё ещё сон? Пусть даже сон, он нравился Легату.
— У нас шесть часов на подготовку. Недавно спириты дали мне свободный доступ к части систем зала Совета, этажом ниже ждут двенадцать ремонтных роботов. — продолжал тихий ровный голос Терминала.
Интересно, кто подарил Терминалу голос? Или смоделировал сам?
— Все спириты собрались в зале. Я могу ненадолго усыпить их, но не убить. Легат, ты убедишь людей в Анклаве взять управление роботов и уничтожишь Совет.
— Нет выбора, Терминал? Нет способа остановить Совет без убийств?
— Угадывать лучшую стратегию, это твоя задача, Легат.
— Свяжи меня с Пилотом, Терминал.
Плохо как никогда. Пусть разговор закончится быстрее.
— Почему ты не можешь решиться? Ты знаешь, это нужно сделать.
— Они хорошие люди. Я просто не могу. Может мы сможем повредить спираль? Сделать хоть что-то ещё?
Она должна понять, люди не могут быть как пони. Будущее — вот вся наша жизнь, а пони счастливы в настоящем. Прости, Пилот, тебе будет больно это слышать, ты мечтала забыть.
— Нет, остался единственный шанс. Что ты подумаешь позже, через много лет, когда твои друзья-пони будут умирать? Ты не Селестия, ты не сможешь так жить.
Она молчит. Пилоты созданы быть лучшими из людей, ей сложнее всех решиться на зло.
Опять я использую людей для себя. Надеюсь, в последний раз.
— Мы можем спасти всех пони. Я хочу исправить ошибку. Нам нужен фрейм.
— Ладно, я скажу всем. Все пойдут.
Анклав. Шестьдесят пятый день после перехода. Шесть вечера.
Опять тот взгляд, она подслушала.
Нет, глаза другие, и рог сияет. Она сильно изменилась за эти дни.
— Подумай о том, сколько жизней это может спасти, Лира. Сотня — невелика цена за миллионы.
Единорожка молчит и не дышит.
— Мои поделки ничто в сравнении с техникой фрейма. Я не хочу смотреть, как ты умираешь.
Сверкнули глаза, словно говоря: «Не в этот раз». Рог вспыхнул янтарным. Исчезла.
Представить место, мигнул свет. В глазах потемнело, удар копыт о землю; вперёд, бегом, пока зрение не восстановится.
— Надышалась что-ли? — зудела одна мысль в голове. Рог страшно болел.
Пятна света, через минуту контуры скал вокруг. Бирюзовая единорожка неслась по узкому серпантину. Она столько раз бегала по нему вверх и вниз, что теперь ноги помнили дорогу, можно было не смотреть. Теперь поворот.
~Шмяк
Сине-бирюзовая кучка полетела вниз. Зрение наконец-то полностью вернулось к Лире.