— Сестра, а я знаю, что тебя обрадует.
— Это должно быть нечто, Луна.
— Не сомневайся. Тут одна умная машина догадалась перенести всю библиотеку фрейма в Анклав. Болтаю с ней сейчас, она зовёт себя Терминалом и не против знаниями поделиться. Молчишь? Не рада?
— Не знаю. Пошли домой, поднимем луну и спать.
Пара аликорнов устало смотрели на утреннее Солнце. Им пришлось вместе вызывать рассвет, это было тяжело, но почему-то приятно. Они часто разговаривали, но что-то вместе делали так редко. Возможно поэтому принцессы поссорились в далёком прошлом?
Но прошлое в прошлом.
— Луна, а как ты догадалась вызвать щит? Предвидела?
— Нет, — она серьёзно смотрела в глаза сестры — только попробуй это кому-нибудь рассказать.
— Тайна. Ждёшь клятвы?
Луна только махнула копытом.
— Чтобы войти мне пришлось ломать двери. Пробилась в зал, сразу усыпила людей. Тут слышу крик из стены: «Атака с неба! Поднять Периметр!».
— Я могла бы перенести всех в замок, но послушалась как маленький жеребёнок. — Она тряхнула головой. — Бывает же.
Солнышко красиво блестело, пока на него можно было смотреть без боли в глазах. Интересно, в новом мире фрейму тоже светит Солнце?
— Тия, почему ты их не убила?
— Не смогла. Жалость помешала. Ответственности испугалась. Думаешь, стоило?
— Нет. А всё-таки?
— Тайна.
— Давать клятву?
Селестия улыбнулась:
— Давай.
— Ладно. Я навсегда сохраню твои слова.
— Знаешь, Луняша: люди почти как пони, а спириты были похожи на нас. Наблюдая за ними, я, как в зеркале, впервые, видела себя до страшной глубины. Я не хочу быть богиней, пусть пони и люди сами идут, куда захотят. Я не хочу однажды остаться одна.
— Вот и решили. — улыбнулась тёмный аликорн.
Терминал мог бы быть счастлив, услышь он это, но увы, радоваться он не умел. Пока не умел.
Эпилог
Где-то в Цепи Миров. Через 109 лет после перехода.
Наместник отчаянно сражался. Он долгие годы преобразовывал этот дикий мир не для того, чтобы сдаться перед первым же пришельцем. Но он проигрывал и знал это с самого начала.
Причудливый механизм теснил его армии: периметр едва сдерживал вихри огня, волны спанжа и разломы сносили одно ядро за другим, орды терраморферов не справлялись. Чужое устройство было неуязвимо; сфера тьмы между пары дисков, гораздо меньше фрейма, во много раз меньше самого наместника; но она обладала бесконечной энергией.
Вот и конец, враг завис в километре, последняя линия периметра пала. Наместник направил все оставшиеся глаза на сферу, стараясь не пропустить ни одно мгновение, энергии хватало ровно на то чтобы послать вестника. Наместник не мог подвести Императора хотя бы в этом, предупредить остальных и стереть себя, вот всё что он мог.
Неуязвимая сфера исчезла, враг снял защиту, готовясь подключиться к наместнику. Промеж дисков парила маленькая полупрозрачная пирамидка.
Больше ждать нельзя, он послал приказ вестнику. Ответа нет, цепь разрезана, и следующая, и ещё две. Наместник ослеп, связь со спиралью пропала, пришелец его переиграл и уже орудовал внутри. Механический разум слишком хорошо управлял своими эмоциями, он просто отключился.
— Мы не успели получить пароли, опять.
Прямо из поверхности мира появилась фигура человека, совершенно обыкновенного человека, из плоти и крови, даже скафандр защищал от жары и ядовитого воздуха. Он подошёл к пирамидке, погладил поверхность нижнего диска. Перчатка скафандра сгорала, касаясь раскалённого металла, она не была рассчитана на такой жар, но тут же восстанавливалась вновь, стоило ему отвести руку.
— Не расстраивайся, выходи. Может в следующий раз повезёт.
— Я не расстраиваюсь, я думаю.
Ещё одна фигурка явилась, она подошла к циклопической махине наместника, махнула рукой, будто собираясь отбросить волосы с глаз, но наткнулась на поверхность шлема. Обернулась, янтарные глаза сверкнули, сбрасывая непослушную серебристую прядь за ушко.
— Без карты мы не найдём путь на Землю. Глупый Наместник. Может их хозяин будет сговорчивее? — она пнула невинную железяку. — Но вот как мы найдём Императора без карты?
— А я уже понимаю, как он расставляет наместников. Попробуешь угадать?
— Скажи, не тяни!
— Нет, поймаем ещё парочку, чтобы убедиться. И к дядюшке Импи. Он старомоден, должен в центре паутины сидеть.
Фигурки исчезли, будто их не было. Пирамидка сверкнула, как яркая звезда, и тоже пропала. Уставший от шума и суеты мир облегчённо выдохнул облачко спанж-бури; он покачивался в океане хаоса, медленно залечивая отвратительную плоскость и убирая разломанные железяки; пытался вспомнить, как раньше лежали вещи, но память была уже не та.