Под хмурым взглядом отца Рейчел выбралась из машины и с независимым видом пошла к дому. Уилл устало откинулся на сиденье и прикрыл на мгновение глаза, собираясь с силами. Временами общение с дочерью оказывалось довольно сложным подвигом.
Айрис Джерис вышла на дорожку. Покачала головой, глянув на кровавые каракули на заборе. Забрала у Рейчел рюкзак, улыбнулась Уиллу. Он коротко просигналил им обоим, и джип осторожно тронулся прочь. Среди охотников на фей и их домочадцев долгие прощания никогда не были в чести.
Конец апреля цвел и пах. За заборами белели сады, ласково светило солнце, и меньше всего Уильяму Керринджеру хотелось сейчас попасть под серое небо Другой стороны.
Из тихого пригорода джип вырвался на трассу. Керринджер прибавил скорости. Подумал, что врет. Сам себе, беспардонно и нагло. Он хотел на Другую сторону. Именно сейчас, когда Белтайн, когда входит в полную мощь пьяное майское волшебство. Он выругался.
Женщину возле автобусной остановки Уилл Керринджер увидел издали. Она держалась в стороне от тех четверых, которые ждали автобус на Смоллтаун, не смотрела на часы, только мерила нетерпеливо шагами асфальтовый островок остановки. Ветер трепал полы ее поношенной куртки.
Уилл притормозил и, дотянувшись, открыл пассажирскую дверь. Женщина чуть помедлила. Керринджер увидел — сверяет номера джипа с записью в блокноте. Лицо бледное, под глазами тени, брови нахмурены.
Уильям Керринджер встречал их достаточно, таких матерей, потерявших своих детей, чтобы узнавать это горе в любом его проявлении. Женщина сунула блокнот в карман и села в машину.
Ее звали Дженифер Олбри, и она позвонила охотнику на фей вчера утром. Низкий, мягкий голос в телефонной трубке время от времени срывался на всхлипы. По голосу Керринджеру показалось — она старше. Вживую он не дал бы ей больше тридцати. Даже с поправкой на все ее бессонные ночи.
У Дженифер в холмы увели сына, ровесника Рейчел. Хватились мальчишку не сразу, матери не было в городе, дед с бабушкой решили, что их внук загулял с приятелями. Поиски начали на третий день пропажи. Полиция развела руками. Их вердикт был короток и довольно беспомощен. Фейри.
На пятый день вернулась сама Дженифер. И только она рискнула набрать номер, который украдкой сунул деду мальчишки какой-то полицейский.
В целом история выглядело плохо. Чем больше ребенок на Другой стороне, тем большую власть получает над ним смутное чародейство сидов, и тем сложнее его вернуть. Пять дней уже потеряно, и никто не знает, сколько еще потребуется на блуждания среди туманных холмов.
Керринджер сказал женщине об этом прямо. Она, не торгуясь, согласилась на названную им сумму. Теперь, глядя на ее потрепанную куртку, Уилл думал, что мог скинуть треть от названной цифры.
Потом он перевел взгляд на ухоженные руки, поправляющие недешевый шарф, и совесть благополучно заткнулась. Он сам отправлялся на Другую сторону тоже не в парадном смокинге.
— Спасибо, — устало проговорила Дженифер Олбри.
— Если нужно что-то купить, у нас будет заправка по дороге, — сказал ей Керринджер.
— Ничего не нужно, — Дженифер пригладила растрепанные ветром волосы и откинулась на сидение. В зеркало заднего вида Уилл видел, как пепельный локон снова упал на бледный высокий лоб.
Под колесами джипа шуршал асфальт. Мимо проскочила заправка, потом Керринджер свернул на старую грунтовую дорогу, тянущуюся по насыпи над озером. Он слышал что-то о том, что раньше туман Границы не подступал здесь так близко, и дорогой на насыпи пользовались гораздо чаще. Сейчас, на вкус Уилла Керринджера это место было лучшим, чтобы перейти Границу и оказаться на Другой стороне.
Дженифер молчала. Ни вопросов, ни опасений, ни причитаний, плечи расслаблены, руки спокойно лежат на коленях. Выдавали глаза, темные от сдерживаемой боли.
— Это здесь? — тихо спросила она.
— Да, — Уилл кивнул. Впереди над старой грунтовкой курилась полупрозрачная кисея тумана, подсвеченная косыми лучами солнца. Дальше туман становился гуще, и что там за ним, было не разобрать. Он стекал по насыпи к воде и тянулся куда-то вдаль. — Здесь тоже.
Он предвкушения у него сводило спину между лопатками. Почти как перед сексом. Мысль показалась Керринджеру такой дурацкой, что он даже мотнул головой, отгоняя непрошеное сравнение. Джип медленно въехал в туман.
Поначалу оставалось солнце, золотая дымка, геометрически-четкие лучи. Но чем гуще становился туман, тем быстрее угасало это свечение. Потом оно пропало совсем. Осталась только жемчужная пелена, в которое плыли тени.
— На Другой стороне нет солнца, — сказал Керринджер. — Увидеть его там — плохой знак.