— В них нет ничего человеческого, — тихо сказал Чейн. — Мы бы на их месте вопили от радости, танцевали, пели во все горло, обнимались. Эти же КРИИ выглядят почти так же спокойно, как и тогда, когда были… я не говорю мертвы, но вы понимаете, что я имею в виду.
— Верно, они не проявляют никаких эмоций, — согласился сидящий рядом Дилулло. — Но не будем делать поспешных выводов. Заметьте — второй корабль пришел на выручку, преодолев межгалактическое пространство. На это способны только существа, знающие, что такое долг и взаимопомощь — это тоже эмоции своего рода.
— Это еще не факт, — буркнул Рутледж. — «Спасателей» может больше интересовать коллекция, собранная экспедицией.
— Черт побери, да мне наплевать на все это! — не выдержав, взорвался Боллард. — Меня волнует другое — что они намереваются сделать с нами? Быть может, прихватят в качестве экспонатов?
Чейн промолчал, но его обуревали те же невеселые мысли. «Мало ли что говорил Лабдибдин, — думал он. — Он считает, что пришельцы не убивают живого — но они могут поступить очень просто. Скажем, усыпить нас какой-нибудь аэрозолью и дать умереть естественным путем во время перелета. Их совесть будет чиста — и чучела будет из чего набивать…»
Последний пришелец вошел в «спасательную шлюпку», и люк захлопнулся. Золотистое «яйцо» зажужжало и, поднимая облака песка, исчезло в темном небе.
— Слава Богу, — вздохнул с облегчением Боллард. — Может быть, теперь и мы сможем улететь?
— Не думаю, — хмуро ответил Дилулло. — Сначала они перенесут все коллекции на второй галактолет — а для этого им могут понадобиться недели, если не месяцы.
Чейн выругался сквозь зубы по-варгански — и вздрогнул. Это был первый очевидный промах, который он сделал за последнее время, но, к счастью, никто не заметил этого. Все, вскочив с кресел, с изумлением смотрели на эскадру золотистых «яиц», стремительно спускавшихся из черного облака. Они плавно приземлились, образуя вокруг разрушенного галактолета нечто вроде «линии обороны».
— Пошли, вздремнем часок-другой, — сказал Дилулло. — Считайте, что пришельцы дали всем нам отпуск за свой счет.
Отпуск оказался длинным и на удивление скучным. Чейну казалось, что время словно остановилось — так тягостно было сидеть без дела на корабле, ставшем, по сути дела, их железной тюрьмой. Экипаж маялся от безделья, без аппетита ел холодную пищу, которую не на чем было разогреть, слонялся по каютам, которые нечем было осветить. Время от времени то один, то другой землянин подходил к открытому люку и угрюмо смотрел наружу. Всем хотелось выйти на равнину и посмотреть вблизи, что творится у галактолета, но Дилулло строго запретил это делать. Похоже, вхолланские офицеры отдали своим подчиненным те же команды — по крайней мере, людей на равнине не было видно. Лишь раз или два Чейн заметил чьи-то фигуры в тени скал — возможно, это был Лабдибдин или другие ученые.
Торговцев утешало лишь одно — долгую передышку они могли использовать для ремонта космолета, изрядно потрепанного в битве со Звездными волками. Но им под силу были лишь простейшие, механические операции — ремонт приборов и двигательных установок требовал специальных инструментов, увы, ныне бездействовавших.
Чейна эта монотонная, скучная работа не привлекала, и он долгое время проводил в одиночестве на обзорной палубе. КРИИ методично переносили ящики с коллекциями в «спасательные шлюпки», причем не пользовались для этой цели никакими механизмами. Они попросту прикладывали свои многочисленные пальцы к тем самым матовым «линзам» — антигравитаторам, на которые некогда обратил внимание землян Лабдибдин, и неторопливо, без особых усилий, выносили за раз по десять-двенадцать ящиков. Никто из пришельцев даже не смотрел в сторону корабля Торговцев.
Однажды к Чейну присоединился Дилулло. Усевшись в соседнем кресле, он некоторое время смотрел в иллюминатор, а затем негромко сказал:
— Не очень-то лестно для нас такое «внимание», верно, сынок? Я начинаю верить, что Лабдибдин был прав — эти КРИИ никогда не убивают. Они могли бы с легкостью «выключить» нас, как сделали это с нашими энергоустановками — нет, они даже до этого не снизошли. Неужто они принимают нас за каких-то низших животных и не желают тратить на нас драгоценное время?
— На здоровье, — пожал плечами Чейн. — Я вовсе не горю желанием потолковать с этими живыми «пальмами». Но они могут в своей великой гордыне и не подумать, что мы погибнем без наших машин и приборов. Черт возьми, иногда мне хочется взять бластер и напомнить о себе!