Мы выступаем с конкретными предложениями.
Нужно безоговорочно вступить в борьбу против немецких оккупантов. Если руководители согласны на эту борьбу, то без всяких предварительных соглашений и организационных мер они могут рассчитывать на нашу полную поддержку. Однако в интересах успешного исхода этой борьбы мы считаем важным завязать соответствующие политические отношения с руководителями страны. Самым главным внутренним условием нашего успеха мы считаем перевод всего Сопротивления на широкую народную базу. Ее отсутствие послужило одной из причин провала заговора против Гитлера в Германии. И наоборот, опираясь на народную базу, французы смогли обеспечить освобождение Парижа и других крупных городов. Таким образом, мы должны активизировать венгерских рабочих и крестьян, отвыкших за 25 лет от открытых сражений. Для этого необходимо:
1. Создать демократическое правительство с привлечением подлинных представителей рабочих и крестьян.
2. Немедленно прекратить деятельность германского и венгерского гестапо.
3. Освободить арестованных участников рабочего движения и борьбы против немцев.
4. Государственные власти не должны препятствовать организационной и агитационной деятельности, направленной на демократическую и антигерманскую мобилизацию масс.
5. Вооружить венгерских рабочих исходя из опыта восстания в Париже.
6. Главное условие успеха — военное взаимодействие с Красной Армией.
Демократическое преобразование правительства повысило бы не только боеготовность нашего народа, но и доверие к нему со стороны Советского Союза. С помощью военного взаимодействия мы сможем достичь того, что Советский Союз из нашего противника станет главнейшей опорой нашей борьбы за независимость».
За этим документом скрывалась уже не только пропагандистская, но и действительная сила. В то время Венгерский фронт, и прежде всего Коммунистическая партия Венгрии, начали выходить за свои прежние узкие рамки; складывались возможности для мобилизации на борьбу значительных масс рабочих. Антигерманские и антивоенные настроения внезапно охватили всю страну, особенно сильными они были среди рабочих Будапешта. Оживилась работа профсоюзов, рабочие стали действовать смелее, особенно после бомбежки заводов. Начались акции саботажа, аварии, поджоги. Рабочие Чепельского завода магнезитов, воспользовавшись ночным воздушным налетом, подожгли все наличные запасы магния на заводе. Росла готовность к боевым выступлениям. Таким образом, можно было вооружить хотя бы часть организованных рабочих. Демократическое преобразование правительства могло бы всколыхнуть в стране самые широкие массы.
Однако в ответ на это предложение Хорти заявил: нет!
Усилия германских и венгерских войск были тщетными: Красная Армия вступила на землю секейев, в Трансильванию. Десятки тысяч венгров, поднятые с мест немцами, ринулись на территорию собственно Венгрии. Они ехали в поездах, на телегах, шли пешком. Радио и печать, с одной стороны, призывали к выполнению долга, убеждали оставаться на своих местах, а с другой стороны, пропаганда расписывала в красках «большевистские ужасы», еще более взвинчивая панику, поощряя людей к бегству из родных мест. 10 сентября регентский совет высказался за выход из войны, совет министров на другой день проголосовал против. Все это было какой-то дикой пляской святого Витта, когда полностью отказали нервы, когда все заслонил страх перед расплатой за собственные преступления, накопившиеся за 25 лет. Упрямо цепляясь за власть, правящий класс не осмеливался взять на себя ответственность принять какое-то твердое решение.
Одна за другой, но независимо друг от друга, были направлены две делегации к русским. Они не имели официальных полномочий и были скорее проявлением частной инициативы, смешанной с авантюрой. Разумеется, такие делегации были и встречены соответствующим образом. Окружение регента знало о них и как бы не знало, хотело и как бы не хотело принять к сведению этот факт. Господа поступали так, как картежник, который чуть-чуть посматривает краешком глаза в сторону партнера, чтобы узнать, какая карта у него.
Уже весь Будапешт говорил о сепаратном мире, то есть о перемирии, об этом чирикали даже воробьи на проводах, но окончательное решение все не принималось. Политические и военные деятели, склонявшиеся к выходу из войны, проводили совещание за совещанием, беспрестанно анализировали обстановку, которая тем временем ухудшалась с каждым днем. Самый благоприятный момент, связанный с развалом фронта в Румынии, был упущен. Немцы постепенно начали приходить в себя. Они, естественно, знали все о венгерских планах и, поскольку во внешнеполитическом и стратегическом плане выход Венгрии из войны был бы для них роковым, решили предпринять необходимые контрмеры. Основные немецкие части, расположенные в Венгрии, концентрируются за Дунаем, танковые дивизии СС окружают Будапешт. Почти вся венгерская армия в это время находится на фронте. В Будапеште насчитывается всего 40 тысяч венгерских солдат, к тому же без танков и тяжелого вооружения. А немцы уже мобилизуют и свою «пятую колонну»: начинают вооружать замаскированные нилашистские отряды внутри «Боевого союза друзей Восточного фронта», а также членов фольксбунда в селах вокруг Будапешта. Немцы были готовы использовать последнюю козырную карту — готовые на все бандитские легионы Салаши. Об этом, разумеется, были проинформированы и сторонники Хорти. Но вместо того чтобы действовать без промедления, они все больше страшатся принять решение. Хотя министр внутренних дел Бонцош распускает «Боевой союз друзей Восточного фронта», но одновременно, следуя старой традиции, он наносит удар по левым силам — закрывает клуб профсоюза металлистов, который мог стать центром активизации рабочих.