– Что, в ваш анатомический театр подвезли парочку вампиров, а я пропустил? – нашелся, попытался соответствовать. Но было уже поздно, морок рассеялся. Тот, кого я приняла за источник тысячелетней мудрости, оказался третьесортным опереточным охотником на молоденьких дурочек. За свежей кровью. И ведь, наверно, ни словом не солгал. Действительно, зачем им в пробирке? Можно так.
– Прости, но ты не герой моего романа. – Смех растаял. Остались разочарование и усталость. И я обращалась к нему на вы? – Моя подруга всю жизнь мечтала, поднявшись на Гору, услышать именно эти слова – про глаза, опалившие сердце. Ты угадал их почти дословно. Или это у вас стандартный такой подкат? В любом случае – спасибо, ты помог мне определиться: я не дам своей крови ни тебе, ни им, – я кивнула на лабораторию, – никому другому. И если это не ложь и дарованная вами свобода действительно превратила вчерашних животных в людей, так зачем нам опять идти доиться? Прощай.
И я отвернулась к обрыву, но он удержал меня:
– Погоди, дай взгляну еще раз в твои глаза.
– Опять дешевый развод?
– Нет. Просто еще никто никогда не отказывал мне в моей просьбе. Ты первая. Пытаюсь понять, откуда в тебе… столько свободы.
Обернулась, посмотрела в его серебристые глаза.
– Понял?
– Нет. Придется еще встречаться. А пока познакомь меня со своей подругой.
– ?
– Той самой, что ждала меня всю свою жизнь.
– Она ждала не тебя, она ждала ЛЮБОГО вампира.
– А я прекрасно вписываюсь в эту категорию. Мы, вампиры, народ не гордый. Так познакомь, а не сиди, как собака на сене. Или ты передумала отказываться от моих страстных объятий?
– Ты просил крови, а теперь предлагаешь объятия?
– Мне кровь, тебе объятия, не прогадаешь. – Его рука змеей обвила меня за талию. – Кровь сладка, мои объятия будут нежными. – Он почти шептал, пристально вглядываясь в мои глаза, лаская рукой, словами, взглядом.
– Руку, маньяк долгоиграющий!
Он отпустил, отступил на шаг, посмотрел с любезной улыбкой. А чтоб тебя.
– Лиза! Он, по-моему, тебя ищет!
Лизка, бледная, с прокушенной губой, смотрела на меня с неверием и мукой.
– Да иди ж ты к нам! Я просто своими воплями его немного дезориентировала. А нужна ему ты, и только ты!
И голубые глаза ее, полные слез, вспыхнули надеждой, потому что он протянул к ней руку и улыбнулся. А я уже знала, как он умел улыбаться: тебе, и только тебе, одной на всем свете. И, пока она преодолевала те три шага, что нас разделяли, бросила ему с усмешкой:
– Тебе – любая, ей – любой, да вы нашли друг друга.
И отошла, чтобы не слышать, как он рассказывает ей свои вампирские сказки. Но не могла не видеть, как он говорит ей что-то, а она счастливо смеется в ответ, соглашаясь, и светлые пряди падают ей на щеку, а он приподнимает их кончиками пальцев и подносит к своим губам. Потом я все-таки отвернулась. А они ушли.
Светлейшей Александре, вопреки всем нашим гнусным домыслам, не дано было вновь подниматься на Гору, и она ждала нас у ворот. То, что Лизы с нами не будет, ей, должно быть, уже сообщили. Потому что, бодро пересчитав нас, она спокойно сказала: «Все на месте» – и велела грузиться в автобус. Место рядом с Региной было свободно, и все косились на него, но никто ничего не говорил.
Я была абсолютно спокойна, разглядывала тянущиеся за окном пейзажи и верила, что все эмоции и страсти оставила на Горе. Но тут Петерс ткнул меня в плечо и бросил:
– Ну ты, Ларка, безумная: такого вампира подруге подарила!
И я безудержно, горько, но из последних сил беззвучно, разрыдалась.
Наш город не был ни самым большим, ни самым старым из тридцати восьми городов Страны Свободных Людей. И столица была не у нас, и до Страны Вампиров было куда ближе из той же Усть-Каменки. Зато у нас был университет. Знаменитый на всю страну Государственный университет Светлогорска. Хотя почему он был именно у нас, кто и когда его здесь основал, предания умалчивали. Наверное, что-то было об этом в архивах, ну да кто ж смотрел? Ну, был и был. Здорово. Потому что продолжать учебу я собиралась именно там, и возможность не покидать родные стены грела душу. Жизнь в общежитии меня не привлекала, конфликтов с родителями не было. Да и не была я, наверно, готова менять свою жизнь как-то слишком уж кардинально. Ну, посещала одно учебное заведение. Теперь буду посещать другое. Если буду, конечно. Со всей страны желающие съезжались.
И потому полная и безграничная свобода, ждавшая нас, как мы верили, сразу за школьным порогом, обернулась нервной подготовкой к поступлению. Попыткой что-то еще пересмотреть, дочитать, выучить. Беготней в приемную комиссию, опасениями, что каких-то там документов, баллов, выписок мне не хватит. Страхом, что учиненный мной на Горе скандал и категорический отказ сдать кровь кому бы то ни было выйдут мне боком. Но, видать, вампир попался не злобный, обиды не затаил.