– Иззи, это я написал. Ты видела?
Иззи посмотрела на плакатик, лежавший на столе, теперь уже испачканный глазурью; Клэри подмигнула ей:
– Это здорово, Макс. Спасибо.
– Я хотел написать, какой по счету этот день рождения, но Джейс сказал, что после двадцати ты уже старая, и теперь это не имеет значения.
Рука Джейса с вилкой застыла на полпути ко рту:
– Я так сказал?
– Вот так мы все начинаем чувствовать себя древними стариками. – Саймон откинул волосы со лба и улыбнулся ей.
Изабель ощутила в груди некий спазм – она так любила Саймона за то, что он для нее делает, за то, что он всегда думает о ней. Она не помнила, чтобы когда-либо она не любила его или не верила ему; он просто не давал ей повода для этого.
Изабель встала с табуретки и опустилась на колени перед младшим братишкой. Они оба отражались в серебристой стали холодильника. Ее темные волосы теперь были подстрижены по плечи – она смутно помнила, что много лет назад у нее были волосы по пояс. У Макса были каштановые кудри и очки.
– Знаешь, сколько мне лет? – спросила она.
– Двадцать два. – В голосе Макса звучало недоумение: почему она задает такой глупый вопрос?
Двадцать два, подумала она. Она всегда была на семь лет старше Макса, Макса-братишки, Макса-сюрприза, которого она не ждала.
Макса, которому теперь было бы пятнадцать лет.
Изабель похолодела. Все вокруг нее продолжали разговаривать и смеяться, но смех звучал, как эхо, как будто долетая издали. Она увидела Саймона. Он стоял у стола, сложив руки на груди, и смотрел на нее, но в его взгляде ничего не читалось.
– А тебе сколько? – спросила Изабель у братишки.
– Девять, – ответил Макс. – Мне всегда девять.
Кухня вокруг Изабель колыхалась. Девушка могла видеть сквозь нее, как если бы смотрела сквозь набивную ткань: все стало прозрачным и переливалось, как вода.
– Беби, – прошептала она. – Мой Макс, мой братик, пожалуйста, прошу тебя, не исчезай.
– Мне всегда будет девять, – сказал он и прикоснулся к ее лицу. Его пальцы прошли сквозь нее, как сквозь дым. – Изабель? – промолвил он слабеющим голосом и исчез.
Изабель почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Она села на землю. Вокруг нее не было ни смеха, ни отделанной кафелем кухни, а лишь серый, сыпучий пепел и чернеющая скала. Она смахнула набежавшие слезы.
Зал Согласия был убран синими знаменами с пламенеющими гербами семейства Лайтвудов. Четыре длинных стола образовывали прямоугольник, в центре которого возвышалась кафедра, украшенная мечами и цветами.
Алек сидел за самым длинным столом, в самом высоком кресле. Слева от него – Магнус, а справа – вся его семья: Изабель и Макс, Роберт и Мариза, Джейс, а рядом с Джейсом – Клэри. Были там и двоюродные братья. Некоторых он не видел с самого детства. Все они излучали гордость, но больше всех сиял отец.
– Мой сын, – обращался он к любому, кто готов был его слушать, – теперь он ухватил за пуговицу Джию Пенхоллоу, проходившую мимо с бокалом вина, – мой сын выиграл сражение; вон там он сидит. В нем кровь Лайтвудов, у нас в семье всегда были воины.
Джия засмеялась:
– Прибереги это для спича, Роберт. – Она подмигнула Алеку и подняла бокал.
– О боже, спич, – ужаснулся Алек и закрыл лицо руками.
Магнус нежно погладил Алека по спине, словно кота. Джейс посмотрел на них и поднял брови.
– Как будто вы тут одни, право. – Заметив косой взгляд Алека, он улыбнулся: – Ах, ладно, молчу, молчу.
– Оставь в покое моего бойфренда, – попросил Магнус. – Я знаю заклинания, от которых у тебя уши вывернутся наизнанку.
Джейс потрогал свои уши, но в этот момент Роберт поднялся, с шумом отодвинул стул и постучал вилкой по стакану. По залу разнесся звон, и Сумеречные охотники замолчали, устремив взгляды на Лайтвуда-старшего.
– Мы собрались здесь сегодня, – Роберт раскинул руки, – чтобы чествовать моего сына, Александра Гидеона Лайтвуда, который в одиночку разгромил силы Тьмы и одолел в поединке сына Валентина Моргенштерна. Алек вместе со своим парабатаем Джейсом Эрондейлом спас жизнь нашему сыну Максу. Я с гордостью говорю, что мой сын Александр Лайтвуд – один из величайших воинов на моей памяти. – Он улыбнулся Алеку и Магнусу и продолжил: – Чтобы стать великим воином, нужна не только сильная рука, нужны большой ум и большое сердце. Мой сын владеет и тем и другим. Он обладает силой духа и силой любви. Вот почему мне хотелось бы поделиться с вами доброй новостью. Поскольку вчера у моего сына была помолвка с Магнусом Бейном…