– Когда случается пожар, – гордо сообщил он, – звонят мне.
– И вы идете и помогаете тушить огонь? – спросил я.
– Иногда.
– Скажите мне, что вы делали в ту ночь, когда горел театр «Ла Фениче»? Вы помогали тушить пожар?
– Я был в «До Мори», когда услышал о пожаре, – ответил он, жестом указав в направлении этого ресторана. – Мы все вышли на улицу и сразу увидели отсюда языки пламени.
Он широким жестом обвел все, что находилось на противоположном берегу канала Джудекка: набережную Дзаттере, церковь Санта-Мария-делла-Салюте, колокольню площади Сан-Марко и остров Сан-Джорджо-Маджоре.
– Небо было красным, – сказал он. – Над головой пролетали горящие куски дерева, они летели от «Ла Фениче». Я сразу пошел домой и переоделся в эту форму.
– А потом пошли к «Ла Фениче»?
– Нет, в ту ночь там были мои коллеги. Мне пришлось остаться здесь, чтобы направлять вертолет.
Марио сунул руку в глубокий карман и вытащил оттуда пару оранжевых пластиковых наушников. Он надел их на голову. В одной руке он держал мегафон, а в другой бинокль. Затем, глядя на участок неба над Сан-Марко, он принялся имитировать действия наземного диспетчера, подающего сигналы пилоту воздушного судна. Движения его были настолько гротескными и преувеличенными, что его легко можно было принять за человека, оказавшегося на необитаемом острове и старающегося привлечь внимание пролетающего самолета.
– Когда вертолет пролетал над Гранд-каналом, чтобы зачерпнуть воды, я подавал ему сигнал к снижению, – сообщил Марио, продолжая размахивать руками и смотреть в небо с блаженной улыбкой на лице.
Проходившие по набережной люди останавливались, желая посмотреть, что происходит наверху. Все, что они могли видеть, – это мирное светлое небо. Откуда они могли знать, что капитан Марио Моро вошел в роль героя, якобы совершившего нечто экстраординарное в ночь пожара в «Ла Фениче», – подавал сигналы пилоту вертолета, который подчинялся его приказам, четко отдавая честь, а затем начинал круто снижаться, пролетал над самой поверхностью Гранд-канала и зачерпывал в очередной раз бак воды.
Мое случайное знакомство с Марио Моро произошло, когда я направлялся на встречу с человеком, который возбудил мое любопытство тем, что за неделю до этого дал в одной газете интервью, заклеймив руководство Венецианского кинофестиваля как «сборище коррумпированных мелких чиновников, отбирающих паршивые фильмы-однодневки, конкурирующие за награды с более значимыми качественными лентами».
Этого человека нельзя было сбросить со счетов как душевнобольного правдоискателя, ибо это был граф Джованни Вольпи, сын учредителя Венецианского фестиваля графа Джузеппе Вольпи, и каждый год он готовил Кубки Вольпи, которые ежегодно вручали лучшему актеру и лучшей актрисе. Этот фестиваль был лишь одной мишенью Джованни Вольпи, чей гнев был направлен против Венеции вообще.
Главной причиной недовольства Вольпи было посмертное осуждение его отца, что Джованни считал вопиюще несправедливым. Независимо от того, что люди думали о покойном Джузеппе Вольпи, все признавали, что он был наиболее влиятельным венецианцем двадцатого века и учреждение кинофестиваля можно отнести едва ли не к самым скромным его достижениям.
В 1903 году Джузеппе Вольпи осуществил электрификацию Венеции, северо-восточной Италии и почти всего Балканского полуострова. Он задумал и построил на материке город-порт Маргеру. Вольпи расширил железнодорожный мост, связывавший Венецию с материком, дав возможность легковым и грузовым автомобилям доезжать до Пьяццале-Рома в Венеции. Он реставрировал один обветшавший дворец на Гранд-канале и превратил его во всемирно известный отель «Гритти». Потом он стал скупать по всей Италии пятизвездочные отели, создав монополию и основав сеть фешенебельных отелей CIGA [20]. Он участвовал в перенесении музея Коррера на площадь Сан-Марко. Он принимал участие в итало-турецких мирных переговорах в 1912 году, в результате которых Италии достались Ливия и остров Родос; позже он занимал пост губернатора Ливии. Он был посредником в погашении итальянского долга Соединенным Штатам и Великобритании после Первой мировой войны и сумел добиться выгодных для Италии условий. В 1919 году, как член итальянской делегации, он присутствовал на Версальской мирной конференции; позже он стал министром финансов в правительстве Муссолини.
На протяжении всей своей карьеры Джузеппе Вольпи был широко известен лично и в прессе под прозвищем Последний Дож Венеции. Но теперь, пятьдесят лет спустя, его в первую очередь помнили как высокопоставленного чиновника фашистского режима. Отношение к нему в Венеции было в лучшем случае двусмысленным, и это приводило в ярость его сына.
20
Сокр. от Compagnia italiana dei grandi alberghi – Итальянское объединение крупных гостиниц (