— Похоже на то. Он ищет, кому бы довериться.
— Ты подходишь, у тебя же рожа святого Бер-нара.
— Вот именно.
— Согласен с тобой — это сильно смахивает на дерьмо. И может оказаться пустой тратой времени. А тебе и так есть чем заняться.
— Но у меня еще отпуск не кончился, — напомнил Шпандау. — Меня тут вообще до понедельника быть не должно, не забывай. Между прочим, часики тикают, деньги мне капают, не так ли?
Никогда не понимал, зачем нужен отпуск, — буркнул Корен, умело уходя от умилительной попытки Шпандау выбить из него за внеурочные. — Людям следовало бы добиваться самореализации в работе. Именно труд превратил нашу страну в великую. Думаешь, Томас Джефферсон целыми днями сидел и ныл о том, что хочет провести свои законные две недели в году на Миртл-Бич?[18] Да и вообще, ты измучился от безделья, да еще вон пальца чуть не лишился, как последний идиот. Ты же практически умоляешь дать тебе дело.
— У Томаса Джефферсона была сотня рабов, и он потратил чертову уйму времени, пытаясь всучить американцам помидоры, — нашелся Шпандау. — Он околачивался в своем саду, и ему не приходилось общаться с агентами, актерами или ехать по шоссе Вентура в шесть вечера. У меня еще три дня в запасе.
— Хорошо. Что ты хочешь делать? Взяться за это?
— Завтра смотаюсь к нему опять и поговорю.
— Ладно. Только уж за свой счет. Сам сказал — ты еще в отпуске. За сегодня я тебе заплачу, но пока официально от меня задания не получишь — ты сам себе платишь. На мне фирма.
— Да еще какая!
— Изображая святого Бернара, много не заработаешь. И сдай отчет по расходу бензина. Я больше не собираюсь мириться с этой хренью, когда вы их складируете, как будто это вам накопительный счет в банке. А потом ждете, что я вам буду все оплачивать.
Шпандау поднялся.
— В понедельник, — отрезал Корен. — Принеси дело к понедельнику. Или я сам найду тебе занятие.
Глава 3
Они закопали девчонку в песок недалеко от Индио.[19] Когда они закончили, уже почти рассвело. Поттс боялся, что их заметят, хотя они были очень далеко от шоссе и утащили тело в скалы. На небе висела полная луна, и фонарик им не понадобился. Несколько раз Поттсу чудились гремучие змеи, но Сквайерс напомнил ему, что они холоднокровные и бодрствуют только днем. Или, может, наоборот. Сквайерс был здоровенным и сильным, но при этом ленивым донельзя. Они договорились копать по очереди, но вахта Сквайерса становилась все короче и короче. Кончилось тем, что Поттс орудовал лопатой, а Сквайерс сидел и наблюдал. Они-то надеялись, что управятся быстро — песок ведь. Но когда было выкопано полтора фута, песок стал сыпаться обратно. Яма получилась не такая глубокая, как они рассчитывали, и тело лежало кулем. Поттс рассудил, что в скалах никто его не заметит и даже с воздуха его не видно. Была, конечно, опасность, что тело раскопают койоты. Но, посовещавшись, Поттс и Сквайерс решили, что это не страшно. Даже хорошо — потом труп будет труднее опознать. Вскоре от покойницы останутся одни кости. Сквайерс предлагал ее раздеть, но Поттс твердо стоял на своем.
Поттс добрался до дома в Редлендсе ближе к обеду, уставший и грязный. Он мечтал о душе и холодном пиве. Поттс решил, что отоспится, поест, а потом завалится куда-нибудь.
Он жил за пределами города, на краю пустыни. Пожелтевшая штукатурка скрывала бросовые шлакоблоки. От многочисленных землетрясений они потрескались. Трещины замазывали, но все равно нет-нет да и отваливался кусок, открывая разлом, где поселились насекомые. Поттс старался не думать о том, что творится под полом. Рядом стоял деревянный гараж, слегка осевший на бок. В его щели задувал ветер с песком.
Поттсу хотелось перебраться в дом получше или даже в квартиру, но теперь ведь все умные, кредитную историю проверяют, сволочи. А у него не кредитная история, а сплошная жопа. Домишко состоял из малюсенькой спальни, крошечной кухни и гостиной. Коробка из-под печенья — не больше. Зато двор есть.
Поттс оставил пикап перед гаражом и вошел в дом. Перед уходом он забыл включить кондиционер, и на него пахнуло жарой. Теперь Поттс включил его и заглянул в кухню за холодным пивом. Открыл банку, сделал глоток, а потом выпил все залпом. Открыл вторую. Поможет уснуть.
Поттс вернулся в гостиную. Опустился в кресло и огляделся. Не ахти, но в целом ничего. Приятно быть дома. Мебель вся в основном из «Гудвилла» с вкраплениями из «Таргета».[20] Дешевенько, но не дерьмо какое-нибудь, как то, в котором он рос, да и потом пожил немало. На стене висела большая картина какого-то «Голубого мальчика», написанная каким-то Гейнсборо. В общем, картинка-то пи-дорская, но Поттсу она была по душе. Ему нравились мягкие цвета и плавные линии, как будто одно перетекает в другое. Она его успокаивала. Да и не водил он сюда никого. За год, что Поттс жил здесь, в доме появлялись только хозяин да сантехник, чинивший унитаз.